Гензель чуть не подавился собственной слюной.
– Да, он очень хороший, – ответил господин, – он слишком чист для ада.
– Тогда, быть может, вместо него в ад отправишься ты? – тут же предложил Дьявол господину.
– Ой, нет-нет, – замялся тот, – забирай лучше его!
Дьявол улыбнулся и пробормотал:
– Ничего, ты там всё равно скоро окажешься.
– Что? – не расслышал господин.
– Ничего, – пожал плечами Дьявол. Он повернулся к Гензелю и сказал: ― Хм, ты настолько чист и невинен, что мне даже дурно становится. Я не могу коснуться тебя, да не очень-то и хотелось. У меня уйдут недели, чтобы отмыться от твоего смрада непорочности. Что ж, буду ждать тебя у ворот ада ровно через три дня.
Гензель собрал всю свою храбрость в кулак и спросил:
– Что меня ждёт в аду?
– Мне нравится, когда людишки задают этот вопрос, – ухмыльнулся Дьявол. – Ты обречён мучиться, и неважно, как ты себя ведёшь, насколько ты хороший или как трогательно молишь о пощаде, – я ни за что тебя не отпущу. Тебя ждёт мучение с того момента, когда ты попадёшь в ад, и не закончится оно никогда.
Видишь? Что я тебе говорил?
Он подошёл к мальчику так близко, что Гензель почувствовал тепло его кожи.
– А если через три дня тебя не будет в назначенном месте, я сожгу дотла все окрестности и их жителей. А потом, конечно же, разыщу твою душу и всё равно заберу ее.
В тот момент Гензелю очень хотелось плакать, но он, задержав дыхание и высоко подняв подбородок, ответил:
– Я приду.
Дьявол сказал только: «Я знаю». Затем он повернулся к двери, глядя на господина, наставил на него мизинец и исчез.
В окрестном лесу, неподалёку от особняка гос-подина, бродил старик с длинным-предлинным носом, весь сгорбленный. Его беззубый рот прикрывали сморщенные губы. Он искал двух ребятишек – мальчика и девочку, которые пропали много лет назад.
Старик хотел было присесть в тени дерева, чтобы дать ноющим костям немного отдохнуть, как вдруг услышал плач. Он пошёл на звук и под кроной большого вяза нашёл мальчика, опустившего на руки голову. Старику стало жаль мальчишку, и он, утешив его, спросил, не может ли помочь в беде.
– Никто мне уже не поможет, – жалобно ответил мальчик. – Через три дня я должен предстать перед вратами ада и отдать себя в распоряжение Дьяволу. И буду я мучиться веки вечные.
– Гензель? – пробормотал вдруг старик.
Мальчик поднял голову и взглянул на него.
– Откуда ты знаешь моё имя?
Старик помолчал немного, глядя на чёрные куд-ри мальчика и круглые глаза цвета угля, а затем ответил:
