Студия требовала остановить съемки. Я не подчинялся, потому что "Кооператив “Политбюро”" — не государственная, а впервые в истории белорусского кино частная картина.
Паники в Гродно не было. Все понимали, что стране нужны перемены, и их связывали с именем Михаила Сергеевича Горбачева. Всех раздражало, что первый Президент СССР стал заложником ГКЧП, что его не впускают в Москву.
На следующий день на съемочной площадке появился чиновник из горисполкома.
— Вы еще долго намерены снимать? — спросил он у меня.
— Недели две по плану...
— Есть распоряжение руководства города остановить съемки и группе покинуть Гродно.
— Как— покинуть? — не понял Круковский.— У нас же съемки...
— Если вы не уедете из города, вас выселят из гостиницы.
Кино в кино! В сценарии Григорьева Сталина, Хрущева, Брежнева и Чапаева выселяют из города после первого же спектакля.
— Никуда мы не поедем. У нас работа! — сказал я.
Чиновник ушел, и через час в театре появились представитель КГБ и милиции. Отвели меня в сторону.
- Михаил Николаевич, вы знаете о решении города? Надо остановить съемки и покинуть город.
- На каком основании?
Они переглянулись.
- Видите, что происходит в стране? Вы уже месяц в Гродно и, можно сказать, поставили народ на уши. По улице ходят Сталин, Хрущев, Брежнев... А тут еще ГКЧП. Понимаете?
- Мы никуда не поедем! Я должен закончить фильм!
Они опять переглянулись. Помолчали.
- Хорошо. Давайте договоримся так: закрывайтесь в театре и снимайте. На улицу — ни шагу! Если ваши герои соберутся в кафе обедать, пусть переодеваются. Договорились?
Мы закрылись.
Предстояло снять самую тяжелую сцену в театре — встречу народа со Сталиным. Я уже снял Хрущева, Брежнева, Чапаева. Сознательно оставил эту сцену на финал.
Народу пришло — тьма-тьмущая! Все, кто снимался, привели своих знакомых, знакомые — своих знакомых, привели своих знакомых знакомые этих знакомых, — такого зала этот театр за всю свою историю не видел. Сидели отставники всех родов войск в золотых погонах, с орденами и медалями. Все хотели видеть и слышать Сталина.
— Сегодня перед вами выступит товарищ Сталин,— сказал я собравшимся в зале.— Прошу встретить Иосифа Виссарионовича так, как бы вы хотели его встретить. Естественно, что кто-то из вас не любит Сталина, что кто-то не хотел бы его приветствовать. Можете проявлять свои чувства к Сталину такими, какие они у вас есть. А теперь прошу всех на тридцать минут оставить зал. Мы должны подготовиться к встрече с Иосифом Виссарионовичем.
