— Успокойся! Они завтра уедут!
— Я такое впервые вижу! Это — хамство!
Миронов был прав. Был прав и тогда, когда Семаго рвался играть роль Полякова, вторую главную роль. И Женя уперся "рогом", сказал:
— Если он будет сниматься, я уйду с фильма!
С этого все и началось!
Для всех московских СМИ он сказал: "“Момент истины” — это не только его дебют как продюсера, но прежде всего — актерский!"
— Представьте, Михаил Николаевич, что в нашем фильме одну из главных ролей играет Жириновский! — говорил Женя Миронов.— То же самое с Семаго! Это позор для картины! Если вы согласитесь, я уйду!
Я не согласился и снял Семаго с роли.
— Теперь ты пожизненный враг Семаго! — сказала дома жена.
— Ты же у меня не рвешься на главные роли, как жены многих режиссеров! Почему, по какому праву он должен играть одну из главных ролей? Меня никто не поймет! И тут Миронов прав!
А он к этому времени заключил сам с собой контракт на исполнение роли Полякова. Без согласия режиссера. На каждом контракте с актером в кино режиссер ставит свою визу. Семаго не счел это нужным делать: утвердил сам себя, и все! Нравится, не нравится — снимайте меня! Притом, что все были на моей стороне: и Министерство культуры РБ, и Богомолов, и даже вся съемочная группа, которая в этих вопросах не играет решающей роли, но она является душой любого фильма и, как никто другой, чувствует — подходит актер к роли или не подходит. Это истина, которую никогда не следует сбрасывать со счетов. И если группе не нравится актер, то и отношение к нему будет как к нелюбимому актеру, и всякий тонко чувствующий актер поймет это, а в целом все отразится на качестве фильма.
"Прости, прости меня, Пречистая!"
Каждый день съемок давался мне кровью. Семаго не платил людям зарплату, группа нервничала, это отражалось на работе, но справедливости ради следует сказать — все были уверены, что я их не подведу. Со многими я работал начиная с 1974 года, когда снимал свою первую картину на "Беларусьфильме". У всех поднималось настроение, когда второй оператор привозил из Москвы отснятый материал,— это особые дни съемочного периода любой группы. Люди смотрят на свою работу, и если это хороший материал, то гордость за снимаемый фильм возрастает. Многие режиссеры не показывают рабочий материал съемочной группе. Я показываю. Все смотрят со мной вместе. Я смотрю первый раз, первый раз смотрит и группа. Это очень важный психологический момент: люди понимают, что от них никто ничего не скрывает. Даже больше: на следующий день я собираю группу, и мы обсувдаем отснятый материал. На всех этапах работы — монтаж, озвучание, первую редакцию — я приглашаю группу смотреть тот или другой вариант фильма. Я рад обсудить будущий фильм с любым членом съемочной группы, независимо от того, кем он работает: водителем, рабочим, осветителем или вторым режиссером. Все они внесли свою долю в каждый отснятый кадр.
