Через неделю съемок я выдохся, не узнавал себя. Возвращался в гостиницу и падал с ног. Мне ничего не хотелось, кроме одного — выспаться! Я уставал физически. Лицо кровоточило от солнечных ожогов.
Съемочная группа работала на износ. Администрация, осветители, костюмеры — все работали на износ. Я не могу ни в кого бросить камень. Потом, через какое-то время, все будут вспоминать, какой это был ад! Были дни, когда я молил Бога, чтобы Он послал дождь, чтобы тот лил несколько дней и мы все смогли отдохнуть! Дождя не было! Мы сгорали от жары, один только мой пятилетний Мишка носился по съемочной площадке как угорелый и был счастлив видеть живых солдат, боевые машины и настоящее оружие. Это останется в его памяти на всю жизнь.
— Лучше неделя учений, чем один день съемок! — так говорили мне старшие офицеры, наблюдавшие ежедневно за работой группы.
Были минуты, когда я оставался на площадке один, все падали от усталости и жары, и мне необходимы были помощники в лице офицеров, чтобы поднять солдат. Я искал их и не мог найти. Они прятались за кустами полигона, не желая конфликтовать с солдатами.
— Почему вы прячетесь? — спросил я одного майора.
Он не смутился, ответил прямо:
— За вашу работу мне никто не платит!
— Но мы платим Министерству обороны, и довольно большие деньги. За каждого солдата, за каждого офицера.
— Я этого не чувствую!
Я убедился, что армия уже стала другая. И офицеры другие!
— Кто к нам приходит? — жаловались офицеры на солдат.— Наркота, уличный сброд! От них родители отказываются, а мы — воспитывай!
— Не все же наркоманы!
— Нормальные ломаются, не выдерживают!
— Сильного не сломаешь! — упирался я.
— Казарма — старая хозяйка! Там кого угодно сломают! Не подчинится — после армии найдут, из рук жены или матери вытянут!
После каждого дубля солдаты падали как снопы. Удивительное зрелище: съемочная группа держалась, а солдаты и офицеры падали!
Это — горькое воспоминание, но оно меркнет перед тем, что меня вдало дальше. Из Гродно мы переехали в Слоним. С нами перебазировалась армия и поселилась в палаточном городке воинской части. В первых числах августа к нам приехал Семаго вместе с женой и сыном. Они вели себя как баре, или, как говорят в народе,— "барье". Я с трудом сдерживался, противно было наблюдать за их хамством, особенно его жены, чувствовавшей себя хозяйкой фильма.
— Михаил Николаевич,— обратился ко мне Женя Миронов, исполнитель главной роли — Алехина.— Я прошу вас — пусть они покинут площадку, я не могу работать! Мы пашем, а они семечки лузгают! Противно! Кто они такие? Кто он, Семаго? Вор!
