— Очаровательно, — сказал он. — Мистер Баллистер, не устаю себя поздравлять с тем, что встретил вас. Вы человек умный и образованный.
— Джеллевин и Такк никогда не расстаются. Одного без другого не увидишь. Кто нанимает одного, обязательно берет его компаньона. Эти два существа дополняют друг друга.
Я наклонился к нему, словно собираясь поделиться конфиденциальной информацией.
— Люди немного таинственные. Говорят, что у Джеллевина в жилах течет королевская кровь, а Фрайар Такк его преданный слуга, не расставшийся с ним в несчастье.
— И цена заложена в этой тайне, не так ли?
— Совершенно верно. Много шансов за то, что падший принц водил некогда свой автомобиль, а потому может заняться вашим вспомогательным двигателем.
Именно в этот момент случилось нежданное происшествие, вмешавшееся в течение этого рассказа, но о котором я вспоминаю с некой неприязнью. Какой-то бродяга ворвался в бар, словно его пихнул в спину порыв ночного ветра. Тощий клоун, мокрый, словно вымокший под дождем пес, настоящий поблекший хулиган, отмытый всеми бедами моря и портов. Он потребовал стакан джина и с наслаждением поднес его к губам. Вдруг я услышал звон разбитого стекла и увидел, что бродяга, воздев руки к потолку, уставился на моего собеседника с несказанным ужасом, потом одним прыжком выскочил из бара в ненастье, даже не взяв сдачу с полкроны, которую бросил на стойку. Не думаю, что школьный учитель заметил, что произошло. Во всяком случае, он и виду не показал, но я до сих пор спрашиваю себя, какая ужасная причина заставила этого бедняка из бедняков забыть о своих деньгах, залить пол невыпитым джином и удрать на ледяную улицу, хотя бар был наполнен приятным теплом.
* * *
В первые дни очень мягкой весны Северный Минч открылся перед нами, как для дружественного рукопожатия. Еще оставалось несколько скрытых предательских течений, но их можно было узнать по зеленым спинам, которые извивались, как части искалеченных рептилий. Один из необычных юго-восточных бризов, которые дуют только в этих местах, донес до нас ароматы первых цветов и ранней ирландской сирени, хотя до них было около двухсот миль, и помог вспомогательному двигателю погнать нас к Большому Копыту. А там все резко изменилось. В воду с ревом паровых сирен ввинчивались вихри. Мы с трудом обходили их. Плотный шар водорослей, зеленый, как пузырь пены, поднявшийся со дна Атлантики под подводную часть бушприта, понесся к ближайшей скале и взорвался, ударившись о нее и разлетевшись вонючими клочьями. Раз двадцать мы рисковали тем, что
