– И Сусловец просил, чтобы посодействовали, – добавил Мирошник, увидев, как у меня непроизвольно вытянулось лицо, и ловко плеснул в стакан очередную порцию водки. – Они вроде бы кореша…
Я скрепя сердце согласился, а про себя подумал: вот времена настали – прокурор водится со странным субъектом, странный субъект ходатайствует о прокуроре. И тотчас ощутил нечто наподобие стыда: разве теперь я не такой, как все? Разве не обязан спасением этому же странному субъекту? Нет, я стал таким, как все. Или почти стал. Еще несколько подобных шагов – и кто его знает, не стану ли навсегда…
Когда мы приехали в Приозерск, водитель Мирошника уже ожидал нас у ворот в служебной «Ниве». То был откормленный краснолицый жлоб, злой и наглый, но вместе с тем приученный держать язык за зубами. Молча зыркая раскосыми, монголо-татарскими глазами, жлоб перегрузил в «семерку» три картонные коробки с обещанными запчастями, нечленораздельно пробурчал: «На «Ниву» бы их!.. Говорено: жрет масло, а начальство вона как… Эх!» – и, махнув рукой, был таков.
– Дать бы ему в морду! – озлился Игорек, поводя широкими, в буграх мышц плечами и сжимая-разжимая небольшие литые кулаки. – Нашел где рассуждать! У них на заводе продал ящик масла – и все в наличии: и бензин, и запчасти. А у нас?
«Э, да он у меня задира, бабник и выпивоха! – невольно улыбнулся я. – Откуда такой выискался? Прежде недосуг было, теперь надо присмотреться к «тихоне». Чего доброго, выпьет и кому-нибудь по физиономии затопит или байстрюка ненароком приживет».
– Езжай в автоколонну, к слесарям, – сказал я Игорьку. – Там знают, я вчера с директором сговорился. И смотри, не балуй, если будут наливать…
Игорек засмеялся, беспечно повел плечами, что могло означать всякое – от «Упаси бог!» до «Мало ли как получится…»
До обеда он не появился, а во второй половине дня мы с Мирошником отправились на обещанную встречу.
– Я вот что подумал, Евгений Николаевич, – сказал Мирошник, ловко управляясь с рулем «Нивы». – Лучше места для стрелки, чем лес, не бывает: тишь да гладь, да божья благодать. Шашлык жарится, птицы поют, воздух целебный. Если посторонние глаза – только заячьи или лисьи. Люблю лес, и все тут! Правда, шашлыка сегодня не будет – некому подсуетиться, но я кое-что заказал в столовой: пожарили печенку с луком, картошку запекли… Ну и еще кое-что там, в судках… Так что не пропадем.
Я молча покивал, хотя слово «стрелка» несколько напрягло: воровской жаргон никак не вязался с предстоящей встречей. Но влипать в какую-нибудь сомнительную историю я не собирался. Если что-то пойдет не так – прошу меня извинить, ребята!..
