Не склонив головы | страница 20
— Хальт! Хальт!
— Русс… машинен…
Автоматная очередь прорезала ночь трассирующей цепочкой. Несколько человек было тут же убито. Шоферу приказали поворачивать. Органова высадили в кузов, а в кабину сел немецкий солдат.
К утру машина остановилась у разрушенной железнодорожной станции. Там под парами стоял большой товарный состав. В него загоняли людей. Органова вместе с оставшимися в живых двумя пассажирами грузовика толкнули в вагон…
Через двое суток товарный состав остановился недалеко от Каунаса. Людей выгрузили прямо в поле и продержали на снегу до вечера. Затем колонну погнали в город и там в нее влили еще несколько сот человек. В огромном холодном сарае людей закрыли на всю ночь. А утром их построили в две шеренги.
— Кто не работал на заводах и не знаком с техникой, два шага вперед! — по-русски скомандовал офицер.
Больше половины людей осталось на месте. Им приказали стоять, а тех, кто сделал два шага, построили и увели. Вскоре к сараю подъехали на легковых машинах офицеры в эсэсовской форме. Они разделились на две группы и пошли вдоль шеренг.
— Иуде… марш!
— Грозфатер… старики… марш!
Стоявшего рядом с Органовым юношу эсэсовец ударом свалил в снег. Резкие команды раздавались с обеих сторон.
— Что вы делаете? С людьми… да разве это… — неожиданно вымолвил Аркадий Родионович по-немецки. Эсэсовский офицер услышал и резко обернулся. Немного подавшись из строя, недалеко от него стоял высокий человек с бородкой клинышком. На нем было хорошо сшитое зимнее пальто. Из-под круглой меховой шапочки выбились светлые волосы.
Офицер с удивлением уставился на высокого человека.
— Откуда вы знаете немецкий язык?
— А разве это непозволительно?
— Фамилия?
— Органов.
Офицер усмехнулся и, подозвав солдата, указал на валявшегося в снегу юношу: «Отделить!» — затем, снова взглянув на Органова, пошел вдоль шеренги.
— Ауф! — толкнул юношу солдат, — шнеллер… быстрее…
Солдат поволок молодого человека в отдельную группу, В это время Аркадий Родионович услышал шепот:
— Товарищ, так неосторожно…
Аркадий Родионович повернул голову — возле него стоял мужчина в коротком демисезонном пальто. Несмотря на то, что он был широкоплеч, пальто сидело на нем просторно и едва доходило до колен. Лицо у этого человека было худое, глубоко ввалившиеся глаза смотрели внимательно и чуть-чуть осуждающе.
— Разве вас послушают? — проговорил он снова. — Пуля в лоб… и все!
Впервые за эти дни встретив простое человеческое участие, Аркадий Родионович испытал глубокую благодарность к незнакомому человеку. Все еще взволнованный случившимся, он тихо, но с возмущением проговорил: