«Придется писать объяснительную, — устало подумал я. — Ведь в конечном итоге за первым трупом последовали еще четыре, и я даже боялся представить себе, как к этому отнесется шериф Лаверс…. Часов в восемь я услышал звонок в дверь. Я забеспокоился — от шерифа можно было ожидать чего угодно, особенно когда он в ярости… Но оказалось, что это ОНА! На ней был светлый костюм с черной окантовкой, и выглядела она в нем чрезвычайно аппетитно.
— Я сказала, что позвоню тебе, но потом передумала. Телефонный разговор обезличивает отношения…».
Засыпая, Игорь успел помечтать: вот бы Танюшка пришла и неожиданно позвонила в дверь. «Только, пожалуйста, не воображай. Я просто подумала, что телефонный разговор обезличивает отношения». Пускай бы сказала она так своим манерным капризно-строгим голоском. «Я просто подумала, что…». И неважно, что бы она там подумала. Неважно, что.
Сон был коротким и тяжелым. Танюшка стояла в дверях, в разорванной от плеча наискось белой крепдешиновой кофточке, зажимая в прорехе своей маленькой красивой ручкой («аристократической», как она говорила) не то синяк, не то рану. И ее прекрасные шелковистые, натурально вьющиеся белокурые волосы были коротко и неровно обрезаны.
«Что с тобой?» — в ужасе закричал и не услышал своего голоса Игорь.
В ответ Танюшка торопливо проговорила: «Спрячь меня! Скорей!»
«Да что такое?!» — снова в отчаянии закричал Игорь, по-прежнему не слыша своего голоса.
«Я сбежала!» — ответила Танюшка, кусая распухшие синюшные губы.
«Откуда?» — спросил Игорь. И тут она отвела свою маленькую, невыносимо красивую ладошку от плеча. Увидев на нежной шелковой коже безобразную, аляповатую наколку, Игорь почувствовал, что ему нечем дышать…
Проснувшись, он долго не мог сообразить, где он сам и где Танюшка.
Стрелки часов показывали без пяти одиннадцать вечера. Пора было собираться. Он встал, натянул на себя старые, сильно потертые и продранные в нескольких местах вельветовые джинсы, надел такой же старый мятый пиджак, а ноги сунул в совсем еще новые белые адидасовские кроссовки, которым назначено было послужить приманкой для налетчиков.
Когда он выходил из дому, в одном боковом кармане его пиджака лежали газовый баллончик и смятая в комок курортная кепчонка из когда-то белой хлопчатобумажной ткани, с поломанным козырьком — память о медовом месяце, который они прошлым летом провели с Танюшкой в Гурзуфе.
От своего дома на улице XXII партсъезда он направился было прямиком в сторону Кировградской-Орджоникидзе, но какая-то неодолимая сила вдруг заставила его повернуть к кинотеатру «Темп».
