Девственные пространства пусть пока останутся таковыми. Теперь он знает, что они существуют, пролегая под видимым Упорядоченным; он найдёт способ вернуться.
Даже через бездну Неназываемого, если потребуется.
Его сжало, серое пространство вокруг стремительно темнело, схлопывалось, не выдерживая страшного напора «сверху».
Сейчас, сейчас – что бы ни билось там, по ту сторону барьера, оно вернёт его обратно!..
Тьма навалилась и сдавила. Исчезающая точка Пламени Неуничтожимого в кромешной первозданной тьме, в той самой Тьме, откуда всё вышло и в которую всё якобы должно вернуться.
Обладай он голосом, он бы закричал.
Барьер, на который его бросало, был непреодолим. Прозрачная стена, но весь ярящийся шторм не причинял ей никакого вреда. Кто бы и что там ни задумал, преграда оставалась целёхонька.
И она наплывала на него.
А потом он ощутил себя перед ней, внутри неё, за ней – всё разом.
Лавина силы обрушилась на него, закрутила, потащила за собой – ничтожную песчинку в исполинском водовороте.
Он не привык, чтобы его тащило, – даже в бездну Неназываемого он шёл сознательно. Познавший Тьму боролся, однако грохочущие водопады силы не подчинялись, мощь нельзя было преобразовать, обратить на что-то созидающее.
Чары, формулы, образы – ничего не работало. Эта сила не знала узды, изначальная, свежая, словно в первый миг творения; словно только что отзвучало слово Творца, породившее во вспышке пламенного безумия всю ведомую Вселенную.
Сила плясала вокруг, неслась в диком танце, поглотив всё – материю, пространство и время; исчезла Межреальность с далёкими огоньками миров; осталась только бушующая сила, ничему не подчиняющаяся и не признающая никаких законов.
Пламя Неуничтожимое столкнулось с выпущенным на волю собственным двойником.
В этой огненной купели, казалось, начинает таять даже его собственная броня из множества душ – тоже частичек Пламени Неуничтожимого.
Луч! Золотой луч!.. Он же был где-то здесь, не случайно же он тут появился!..
Тьма вокруг него разом и горела, и распадалась, и возникала вновь; пламенная купель, где рождаются вселенные, кипела, полыхала, оставляя одну-единственную реальность: тот самый золотой луч.
Он вспыхнул рядом, возник, рассекая жгучую тьму, протягиваясь в бесконечность, и единственное, что могло сделать сознание Хедина, Нового Бога, – это двинуться вдоль него, по нему и внутри него.
* * *
Поток солнечного света, тёплый, ласкающий, манящий. Он словно отсёк пылающий мрак, хаос, который не был привычным Хаосом. То, что было сознанием Хедина, плыло вдоль него, каждый миг ожидая преображения, возвращения в привычное тело – ведь здесь же была сила!..
