— Может, какой-нибудь фотограф или художник из этих ненормальных любителей сюрреализма, — фыркнула миссис Каррингтон. — А может, кто-то вроде нашего Кенни оставил, чтобы пугать проезжих.
Как всегда. Даже если вдруг сейчас земля треснет и в облаке пламени на дороге материализуется вся дьявольская рать, мама будет уверена, что во всём виноват либо сын, либо сюрреалисты. А ещё арабские террористы и африканские шаманы.
— Смотрите-ка, да тут тропа! — неожиданно вновь подал голос отец. — Бьюсь об заклад, там дальше будет какая-нибудь поляна.
— Зачем нам какая-то поляна? — забеспокоился Кеннет. Как выяснилось — забеспокоился не зря.
— Уже поздно. Думаю, мы могли бы поставить палатку, с этим мы быстро справимся, и заночевать в лесу… Всё лучше, чем спать в душной машине прямо на шоссе.
— Знаете, я лучше душной машиной обойдусь, — от перспективы, что сейчас придётся сначала копаться в багажнике в поисках палатки, а затем обустраивать временный лагерь, Кеннет впал в состояние, близкое к коме. А там отец наверняка найдёт свою старую гитару, чтоб ей сломаться, и примется, вспоминая скаутское прошлое, в голос распевать свои любимые песни… И прости-прощай, любимая атмосфера тишины и покоя! Впрочем, разве его кто-то спрашивает?
Всё вышло так, как Кеннет и предсказывал: палатка, гитара, увы, не пострадавшая в результате экстренного торможения. Не хватало разве что костра, но отец решил, что ночью и без того тепло, а фонарик уж как-нибудь разгонит темноту. Тепло, как же! Сыро, и туман как будто липнет к коже комками, хоть отковыривай. То и дело налетают порывы ветра, качающие тонкие ветви. И этот манекен, словно распятый на дереве… Взгляд Кеннета невольно устремился к тому месту, где они накануне видели переломанную куклу. Пусто.
Вздрогнув, он повернул голову чуть левее — и увидел её, странную обнажённую куклу, перемазанную в чём-то коричневато-красном, до безобразия похожем на кровь. Что-то вдалеке тихо скрежетало, как будто вращались гигантские, плохо смазанные шестерёнки. Под очередным порывом ветра Кеннет поёжился:
— Пап! А тебе не кажется, что манекен раньше был вон на том дереве? И вроде он смотрел в сторону дороги, а не прямо на нас.
Мистер Каррингтон, с явным недовольством оторвавшись от гитары, передёрнул плечами:
— Может, да, может, нет… Понятия не имею! А если замёрз, иди лучше в палатку. Хотя я не понимаю, как можно мёрзнуть в такую прекрасную ночь…
С трудом оторвав взгляд от жутковатого манекена, Кеннет побрёл к палатке. Он шёл — и в спину ему смотрели наполовину стёршиеся, но слишком внимательные глаза.
