Все удивленно оглянулись, словно услыша голос из другого мира.
— Этому научил ее тот черноризник, — виновато промолвил Велло.
— Это все равно что учить овец любить волка, — с горечью заметил Отть.
ХХІ
Яровые хлеба на полях пожелтели, лето кончалось, дни стояли еще жаркие, но заря по вечерам угасала раньше, и в полночь духи опять могли незримо витать по лесам.
Новый дом старейшины уже подвели под крышу, Из толстых отесанных бревен на солнце сочилась смола, которую Кахро усердно собирал для лечения ран. В доме не хватало еще дверей и оконных притворов, чтобы закрывать окна изнутри. Крыша была покрыта горбылями в несколько рядов, щели между ними законопачены мхом, чтобы зимой не выдувало тепло. Пол выложили из плоских камней. Потом их покроют деревянными досками и настелют сверху шкуры, чтобы ноги не зябли. В доме было четыре большие комнаты, одна рядом с другой, с бревенчатыми стенами и дверьми. В каждой комнате — печь с огромным устьем. К двум крайним комнатам примыкали небольшие сени.
Отть, довольный, ходил вокруг нового дома, давал распоряжения людям, а когда надо — и сам прикладывал руки.
Пройдет некоторое время — от молодого месяца до полнолуния, — и можно звать гостей. Не придется стыдиться Ряйсо, Лембиту, Мээме и других старейшин Сакалы. Велло сможет взять трех жен и дать каждой по комнате. Малле и Лейни с Марьей отлично могут жить и в старом доме. Да и не так-то уж он стар, только строился в большой спешке, после того как литовцы сожгли здесь все дотла. Места в нем мало, пол неровный, в стенные щели, когда бушует метель, задувает снежную пыль, и крыша во время сильного дождя протекает. Но ведь жили там до сих пор, смогут жить и впредь.
Высокий забор обогнет вскоре новый и старый дома, и ворота здесь будут покрепче, чем были у Кямби.
После бегства Рахи Велло чувствовал себя и дома, и в селениях настоящим хозяином Мягисте. Он стал приветливее, разговаривал со встречными, гладил по голове детей, шутил со служанками и слугами, ходил иногда на качели и плясал там с молодыми девушками.
В Мягисте у него теперь не было врагов, а в ожидании нападения извне не стоило дрожать дни и ночи. Да сохранят нас боги и добрые духи! А уж то, что суждено, надо встретить без страха и отчаяния.
На сердце у него было ясно. В ближайшие дни он отправит в Алисте Кюйвитса и Оття. Пошлет привет, подарки и велит сказать, что старейшина не может приехать в гости. Если начнут допытываться — почему, можно ответить, что, мол, ходят слухи, будто старейшина задумал жениться. А станут выспрашивать подробности — пусть ответят: невеста его — прекрасная дочь сельского старейшины Ассо — Лемби, равной которой нет во всей Сакале. Но это пусть добавят от себя. Уж Отть-то знает, как сказать, да и Кюйвитс не оплошает.
