Войдя в ванную, чтобы умыться, он заметил, что медная емкость по-прежнему полна воды, а в воздухе витает аромат цветов и масел, которыми благоухала Кэтрин за ужином. Зейн ощутил знакомое томление в теле, кровь запульсировала между ног, и стало ясно, что заснуть сегодня будет не так-то легко. Черт бы побрал Касима – и Кэтрин заодно с ее невинной притягательностью.
Раздевшись, Зейн встал в ванну и, взяв мочалку, полил себя прохладной водой. Но она была недостаточно холодной, чтобы унять возбуждение. Оставалось одно – взяв в руку член, он принялся ритмично двигать ладонь, стараясь не представлять женщину, которую он не мог назвать своей.
Кэтрин проснулась от ощущения того, что в палатке кто-то есть, – холодок пробежал по ее коже. Но тут она услышала всплеск воды и приглушенный стон – и тело ее словно обдала волна жара. Откинувшись на локоть, она тихонько отодвинула занавеску и оглядела комнату. Взору ее предстала картина столь невероятная, что Кэт подумала – должно быть, она еще не пробудилась ото сна.
В ванной стоял Зейн, и приглушенный свет ложился на его рельефное тело мягкими лучами, он был совершенно обнажен, и капельки воды блестели на его груди и ногах. Но он вовсе не принимал ванну, а, сжимая в руке член, мастурбировал – ритм его движений был быстрым и неумолимым. Кожа его казалась золотистой в рассеянном свете, темная полоска волос спускалась по животу к гордо поднявшемуся члену. Кэт завороженно смотрела, чувствуя, как кровь начинает пульсировать между ног, как струйка теплой жидкости увлажняет трусики. Вот Зейн откинул голову, и стон его отозвался в ее теле дрожью.
Кэт слегка сменила позу и ощутила, как скользнул по ее коже шелк пеньюара, заставляя тело еще больше возбудиться. Зейн тем временем принялся мыться, и плеск воды был таким громким, что Кэт невольно подумала, что, пожалуй, происходящее все же является реальностью. Окончательно оцепенение ее испарилось, когда Зейн повернулся, чтобы взять полотенце, и Кэтрин увидела глубокие шрамы на его спине, – она резко вздохнула, и звук этот отозвался в тишине ночи громким эхом. Зейн поднял глаза и увидел ее.
– Кэтрин, что, черт побери, ты делаешь в моей кровати?
Кэт внезапно осознала, что на ней полупрозрачный пеньюар, – и, поспешно схватив простыню, прикрылась ею.
– Аджмал привел меня сюда, – с трудом вымолвила она, чувствуя, что ее одолевают эмоции: сострадание, желание, смущение.
Зейн тихо, но зло произнес:
– Я убью Касима.
