Он потянул меня обратно в проход между койками, но белые с золотом мундиры уже приближались.
Бежать поздно, некогда даже думать. Надо прятаться — только где? Прямо здесь, в вагоне, больше негде.
Я схватила Жиня за рубашку и вновь притянула к себе, коснувшись костяшками пальцев солнца на его груди — последнее, что я заметила, перед тем как поцеловала его.
Его губы напряглись от неожиданности, пальцы вновь до боли сжали мою руку. Затем он вдруг приник ко мне всем телом, прижимая спиной к стенке вагона.
Проведя жизнь в пустыне, я думала, знаю, что такое жар.
Я ошибалась.
Меня будто охватило пламя, и тело инстинктивно дёрнулось, но Жинь крепко сжал моё лицо в ладонях.
Бежать некуда… да и не хочется.
Мысль едва успела мелькнуть, а потом никаких мыслей не осталось вообще, лишь ощущение его пальцев на шее и его дыхания, заполняющего мою трепещущую грудь. А ещё — желание. Больше, чем желание, — отчаянная потребность.
Его палец задел ссадину, оставленную револьвером тысячника, и я зашипела от боли. Жинь отшатнулся, магический жар между нашими телами мгновенно рассеялся. Наваждение закончилось.
Теперь чужеземец опирался руками о стенку вагона по сторонам от меня, глаза уставились на револьвер, примотанный к моему бедру под рубашкой, а за спиной в проходе мелькали бело-золотые мундиры. Жинь по-прежнему закрывал меня от них своим телом, но больше не прижимался. Не хотел?
Я тяжело перевела дух. Слова выговаривались с трудом:
— Они… ещё не ушли?
Не оборачиваясь, Жинь слегка кивнул. Стенка вагона вибрировала под его ладонями в такт стуку колёс. Он наклонился ко мне, и моё тело будто само потянулось навстречу.
Кто-то хлопнул его по спине, и внешний мир вновь привёл меня в чувство.
— Сколько она берёт, приятель? — поинтересовался пьяный голос.
Рядом на койке грубо захохотали.
В конце вагона кто-то обернулся. Солдат?
Жинь дёрнул меня за руку:
— Всё, бежим!
Дверь, через которую я попала в вагон, теперь стояла распахнутая. Куда он меня ведёт? Обратно? Надо же прятаться!
Не успела я раскрыть рот, чтобы это сказать, как чужеземец крепко обхватил меня за талию и прыгнул.
Полёт продолжался доли мгновения, затем перед глазами мелькнули рельсы, едва разминувшись с моей головой. Но рёбра и твёрдая насыпь, однако, не упустили случая завязать близкое знакомство.
Врезалась я в кучу песка с такой силой, что из груди выбило весь воздух. Мы с Жинем покатились в обнимку — он продолжал крепко сжимать меня в объятиях. От грохота колёс, проносящихся рядом, закладывало уши.
