А вечера… Вечера, вернее, ночи, были еще лучше, чем дни. Погоды стояли великолепные, и ничто не мешало нам наслаждаться не менее великолепным обществом, даже комары, которых в этом году развелось удивительно много, не могли испортить нам настроение.
Каждый раз после наступления темноты мы куда-то спешили: то на день рождения, то на костер. В воздухе носились флюиды влюбленности, и почти все ходили пьяные даже без шампанского, особенно молодое поколение, к которому я не совсем по праву относила и себя с Викой и Никой. Те, кто не был влюблен, нам завидовали, и иногда завистью не белой, а очень даже черной.
Впрочем, может быть, мне это только казалось, хотя один раз из-за своей самоуверенности я попала в дурацкое положение. Дело было на дне рождения Эмилии. Это были очень официальные посиделки, куда были приглашены только постоянные сотрудники биостанции, а я попала туда по блату, лишь благодаря родственным связям, потому что была племянницей Ванды. Впрочем, если многие еще помнили, что я начинала работать с дельфинами почти десять лет назад, то Эмилия начисто постаралась вычеркнуть этот эпизод моей биографии из своей памяти.
Я была недурна собой и свободна, значит, я априори была ее злейшим врагом — потенциальной похитительницей мужа. Эмилия была странной, на мой взгляд, женщиной: при отличной фигуре, симпатичной физиономии (ее слегка портила только упрямая складка у губ, свидетельствовавшая о чересчур властном характере) и интеллекте явно выше среднего она вцепилась в своего Максима мертвой хваткой и шагу не давала ему ступить без присмотра, что нередко ставило его в неловкое положение. Я не могла ее понять, потому что хоть Максим, невысокий крепыш с русыми волосами и бородкой, и считался привлекательным мужчиной, я не видела в нем ничего особенного и до меня не доходило, почему он так бешено должен нравиться женщинам, как считала его жена. По долгу службы ему волей-неволей приходилось общаться со всеми, в том числе и с юными и хорошенькими особами противоположного пола, что иногда создавало ему дополнительные сложности: Эмилия была тут как тут и бдительно следила за тем, как девицы опускали взгляды, опасаясь ненароком состроить ему глазки — месть Эмилии в этом случае была бы ужасной. Я сама не отличаюсь кротким нравом, но язычок Эмилии поистине бил без промаха.
Так вот, мы сидели перед входом в их домик под тентом, который был нам в этот момент совсем не нужен: он защищал нас сейчас разве что от звездного неба.
