— Валечка! У меня к тебе просьба. Исполнишь?
— А какая просьба?..
— Если у тебя нет времени, то я могу к Коле Чижаковскому сбегать, он тут рядом живет…
— Выполню, выполню, — торопливо пообещал Валя.
— Понимаешь, Валечка, я с катка иду. На улице темно, никого нет. Подхожу к нашему дому, смотрю: у фонаря какой-то подозрительный тип стоит. — Лита затеребила пушистую меховую пуговицу на своей шубке. — Проводи, Валечка.
Валя ожидал любой просьбы: дать списать сегодняшнюю задачу по физике, дать «напрокат» до завтрашнего урока черчения чертежи, но такой просьбы он не ожидал.
— Да-да! Конечно! Идем! — в волнении пробормотал он и направился к лестнице.
— Да ты оденься, — засмеялась Лита.
Валя вихрем влетел в комнату, натянул на себя пальто, сказал удивленной Валентине Васильевне: «Я сейчас, мама, вернусь», — и бросился обратно, уронив по дороге стул.
Когда вышли на лестницу, Лита взяла Валю под руку. Валя гордо выпрямил спину, — сейчас он готов был драться с целой тысячей подозрительных типов.
Когда вышли на пустую, занесенную снегом улицу, Лита вдруг испуганно пискнула:
— Ой-ой! Смотри, Валечка, вон там, у фонаря…
У Вали словно поцарапали пальцами по спине, он дергающейся рукой поправил очки на носу, всмотрелся.
У фонаря никого не было.
Когда подошли к следующему фонарю. Лита снова пискнула: «Ой-ой!» Но и у этого фонаря никого не оказалось.
Когда, наконец, добрались до Литиного дома (у фонаря, стоящего напротив ее дома, тоже никакого «подозрительного типа» не было), она остановилась, положила руку на рукав Валиного пальто и сказала:
— Валечка! Восьмого марта мы устраиваем вечер. Будут только свои. Будут танцы, пластинки. Деньги Слава собирает. Мне бы очень-очень-очень хотелось, Валечка, чтобы ты пришел. Придешь?
— Приду, — сейчас же сказал Валя. — Приду.
И тут же подумал: «Разрешит ли мама?»
«Впрочем, нужно ли говорить об этом маме? Ведь Восьмое марта приходится на следующую субботу, а в субботу мамы не будет дома — уйдет в Ершовку, к бабушке».
Домой Валя возвращался в чудесном настроении. Стоял крепкий мороз, но Вале совсем не было холодно, даже пальто расстегнул…
«Мне бы очень-очень-очень хотелось, Валечка, чтобы ты пришел…»
Эх, Валька, Валька! Очень-очень-очень далеко тебе до милой, хорошенькой, замечательной Литочки-снегурочки…
* * *
В субботу вечером Пустовойтовы отправились на свадьбу. Свадьбу справляли у невесты.
Дома остались лишь Валька, Димка и Василек.
Димка, обиженный тем, что его на свадьбу не взяли, улегся с восьми часов спать, а Валька убаюкивала Василька. В кухню из квартиры Пустовойтовых доносилось: «Я кому говорю, спи. Спи! А то выпорю!»
