— Вам спасибо! — крикнул ей вслед Давыдов. — А чего вернулись-то? И когда диагностику будем делать?
Но Клавдия ему не ответила. Потому что думала в этот момент совсем о другом.
Сразу как-то начали всплывать разные мелочи. И каждая теперь занимала свое место. И сейчас конструкция уже не разваливалась. Светлана сама его уложила в постель. Телефон в той комнате не работал. Пропала два, нет, уже три дня назад. Вчера утром нашли замерзшей в другом конце города. Щеколда была снаружи, а теперь ее нет. Все время работало радио. За полгода Петр ни разу ее не видел. Нужно срочно позвонить в местное отделение милиции. А еще на почту.
— Клавдия Васильевна, — огромные глаза Калашниковой излучали священный ужас. — Сюда только что прокурор заходил.
— И что?
— Спрашивал про дело Лобцева.
«Ага, забегали…»
— И что?
— Я сказала, что оно у вас в сейфе, что вы вот-вот вернетесь.
— Правильно сказала.
— И еще… Сказала, что вам нужно кое-что в нем завершить.
Впервые Клавдия посмотрела на девчонку-автомат дружелюбно.
— А вот врать нехорошо, — тем не менее строго сказала она. — Но иногда приходится, — добавила помягче.
Снова сняла пальто и взялась за телефон.
— Алло, оператор? Дайте мне отделение милиции Дзержинского района.
Да, то, что около «Детского мира»… Начальника, конечно… Здравствуйте, Московская прокуратура беспокоит. Следователь Дежкина.
— Дежурный по отделению капитан Шмыров.
— Здравствуйте. Я вот по какому делу. Мне нужно узнать, сколько заявлений за последние полгода поступало о пропаже гражданки Редькиной Дарьи Александровны, тысяча девятьсот…
— Тринадцатого года рождения! — перебил ее Шмыров. — Знаем мы ее. Достала она нас просто. Каждые восемь — десять дней пропадала.
— Ага, правильно. Так вот, мне нужно знать, сколько раз ее находила милиция и кто из милиционеров ее находил, а сколько раз она возвращалась сама.
— Ни разу! — как-то почти радостно воскликнул он.
— Что, ни разу сама не возвращалась? — удивилась Клавдия.
— Нет, ни разу не задерживали! Постоянно где-то часов в восемь вечера позвонят, что пропала, мы давай искать, а часов в одиннадцать опять звонят: «Ой, вы нас извините, сама вернулась. Простите, так неловко получилось…»
— Тогда узнайте, ее кто-нибудь из милиционеров вообще видел хоть раз? И еще мне нужно, чтобы вы сделали мне выписку с точными числами, когда она пропадала. Если не трудно, конечно.
— Конечно, трудно, — ответил капитан. — Но вы ведь из Московской прокуратуры.
— Вот и отлично, большое спасибо. Номер факса у вас, я надеюсь, есть? Напишите, что для следователя Дежкиной. Жду. Всего доброго.
