Двери раздвигаются с непривычным шипением, в кабинку падает желтоватый свет. Один из спецназовцев толкает Воображалу дулом автомата. Они выходят из лифта (Воображала впереди, конвой — приотстав на шаг), оставшиеся двое несколько задерживаются — им мешает Врач.
Он безвольно обвис у них на руках, поэтому его раньше и не было видно из-за спин впереди стоящих.
смена кадра
Из-за узкого стола навстречу входящим с радостной улыбкой поднимается Дядя Гена, протягивает приветственно пухлые руки, делает шаг. Останавливается. Перестаёт улыбаться. Лицо его наливается кровью, глаза вылезают из орбит, рот округляется.
Первые два спецназовца синхронно толкают Воображалу в спину дулами укороченных автоматов, Дядя Гена пятится, ошалело смотрит, как другая пара невозмутимо вволакивает безвольное тело Врача и бросает его в стоящее у стола кресло. Сглотнув, Дядя Гена сипит сдавленно:
— Эт-то… что?!
Спецназовец поводит дулом, указывая на обвисшего в кресле Врача и сияющую Воображалу, которая заинтересованно прислушивается:
— Сопротивлялись при задержании…
— К-каком задержании?! Вы что, с ума сошли?! — шипит Дядя Гена, лицо у него предынсультное. — Снять немедленно!
Один из растерявшихся спецназовцев снимает с Воображалы повязку и наручники. Воображала с интересом осматривается, замечает Врача, дёргает второго спецназовца за камуфляжную штанину — тот испуганно оборачивается, — щёлкает пальцами, развалившись в кресле и по-мужски закинув ногу на ногу (ботинок на колене):
— Любезный, кофе, пожалуйста. И побыстрее!
Вконец ошалевший спецназовец зачем-то отдаёт честь и торопится к двери. На переднем плане Дядя Гена грудью наскакивает на того, кто говорил о сопротивлении и с яростным шёпотом теснит его к той же двери:
— Вы что себе позволяете? Вам что приказано было?! Простого дела доверить нельзя! Что на вас нашло?!
У двери возникает небольшая заминка, поскольку каждый из спецназовцев спешит первым покинуть кабинет разъярённого начальства, а дверь узкая. Со свирепым выражением на багровом лице Дядя Гена буквально выдавливает их сквозь эту дверь и с треском её захлопывает, после чего оборачивается, быстро натягивая на лицо приветливую улыбку. Поскольку общее свирепое выражение всё ещё сохраняется, а цветом лицо это больше напоминает стоп-сигнал, результат впечатляет.
смена кадра
Четыре спецназовца растерянно топчутся у захлопнутой двери, переглядываются. Тот, что говорил о сопротивлении, спрашивает смущённо (непонятно, то ли остальных, то ли себя самого):
