Воображала - Светлана Альбертовна Тулина

Заднее сиденье едущей легковушки (камера на уровне подголовника переднего пассажирского сиденья). На улице пасмурно, дождь, по стеклу бегут капли. За ним мелькают размытые неяркие огни города.

На заднем сиденье двое. Справа — женщина лет двадцати пяти, светло-серый жакет, белый свитер, светлые волосы небрежно убраны назад. Она красива, но устала и раздражена, курит длинную сигарету в светлом мундштуке, пальцы тоже длинные и светлые.

Слева — девочка лет двух-трех. Она стоит коленками на детском сиденье, обернувшись к заднему стеклу и положив локти на спинку. На ней оранжевый комбинезончик-шорты и белые колготки. Девочка тянется рукой к бегущей по стеклу капле. Голос женщины — усталый и раздраженный:

— Сядь нормально, кому сказали? Вот зачем отстегнулась, спрашивается, неймется тебе… Горе ты мое…

Но настоящей злости в голосе нет, и девочка не обращает внимания.

Крупным планом — бегущие по стеклу капли. За ними — вечерний город, неясно и размыто, в быстром движении.

Крупным планом — бегущие по стеклу капли. За ними, неясно и размыто, вечерний город. Но движения нет, и город виден с довольно большой высоты, это уже не стекло машины, а панорамное окно.

Камера отъезжает и показывает просторную комнату — мебель светлой полировки, бежевый ковёр, световые панели на потолке, полукруглый эркер. Мельком — журнальный столик у одного из квадратных окон, на нём ярко пламенеют лежащие гвоздички и стоит ваза. Мужчина у огромного зеркала, не в фокусе, резко — его отражение. Он высокий, черноволосый и кареглазый, с подвижным волевым лицом, одет по уличному (темный длинный плащ, брюки со стрелками). Вид довольный и уверенный.

Ярким пятном — приклеенное скотчем к зеркалу фото из журнала, трое на берегу реки. Черноволосый мужчина принужденно улыбается в камеру, молодая женщина в белом купальнике смотрит неприязненно и надменно, девочка в голубых шортиках и оранжевой панамке смеётся, сидя на траве. Часть заголовка, крупные буквы: "Эдвард Конти и его вторая…"

Мужчина перед зеркалом берет шляпу, оглядывается и замечает цветы на столе (резкость на гвоздики, они на первом плане, потом камера наплывает на вазу и тут же откатывается назад, — ваза в руках у мужчины, видны только эти крупные ухоженные руки, посверкивают запонки на манжетах). Руки ставят вазу в раковину, под кран.

Но вместо звуков льющейся воды слышны отдалённые сигналы машин, смутный шум ночного города, скрип тормозов и устало-раздражённый голос светловолосой женщины: