Кат задумался. Для рывка на «Площадь Ленина» погода так себе, а вот разогнать этих детей войны – почему бы и нет?
– Они шустрые, – заметила Ираида, тоже явно следившая за событиями вокруг ограды. – Потеряем много питомцев.
– Если идти в рукопашную, то да. Но есть же и военная наука. Ее остатки.
Ираида промолчала. Когда имеешь полный доступ к знаниям и воспоминаниям почти сотни человек, слов требуется немного. Вопрос в том, что выбрать – Великая Сфера далеко не всегда суется со своими предложениями. Всемирный разум довольно спокойно смотрел на вопросы самосохранения своих адептов на земле. И под землей, разумеется.
Кату вообще казалось, что Сфере все равно – будет Гнездо, не будет. Другие измерения реальности и совершенно свои приоритеты. Нечеловеческие.
Хотя… А он сам остался ли человеком? Тьфу. Лезет же в голову разная бессмысленная чепуха. Здесь план сражения нужен, а не рефлексии на отвлеченные темы. Он – питомец Гнезда, и точка.
– Или многоточие… – ехидно добавил край его сознания, черная тень тени былого сталкера. Но ее он подавил волевым усилием. Чего-чего, а воли у него было в избытке. Можно на хлеб мазать толстым слоем, главное – не подавиться.
– Выход за пределами оцепления у нас есть, – подумал Кат. Он тоже научился теперь этой «общей трансляции», когда его мысли слышали все питомцы. – Один, но нам хватит. Туда выйдет отряд, проведет разведку, зайдет в тыл мутантам. Потом – плотная пулеметная атака по разведанным целям и одновременный удар из Гнезда и разведчиков. Возьмем в клещи и уничтожим. Главное, чтобы лишних потерь не было. Врагов много, нас мало. А сторожевой болевой контур мы отключим, пусть они попробуют напасть сами, двор-то пристрелян отлично.
* * *
Сутки пришлось отсиживаться в одном из схронов Ката, подробную карту которых сталкер заставил выучить жену еще летом. Филе было не очень хорошо. Рана не гноилась – спасибо вовремя примененным лекарствам, но Леший посматривал на девушку с сомнением, да и сама она понимала – нужно время выздороветь.
– Спроси у Голема, вдруг он смог связаться с Катом?
Мутант мотнул головой, услышав вопрос. Что тут говорить: брат жив, но жизнь эта какая-то странная… Как под глубоким гипнозом. Третий день пытается дозваться, но что толку.
Филя еще раз измерила температуру. Тридцать семь и шесть. Да, это чувствуется, прямо сейчас вставать и идти – тяжело. Вот и градусник, заботливо прибереженный Катом в ящике с лекарствами, оптимизма не добавил.
