Валентин не ожидал, что ему так здорово повезет: Лена, как и обещала, поселилась у одинокой старушки, культурной и опрятной, бывшей учительницы, заботливо, можно даже сказать, с любовью относившейся к квартирантке, понятливо встретившая появление у девушки мужчины. Не докучала Валентина вопросами, и, Новый год они втроем встретили весело, по-домашнему, с шампанским и хорошей закуской, на которую Валентин не поскупился. В его карманах вместе с прокурорскими оказалось более пяти миллионов, и он рассчитывал, что их хватит месяца на три, пока он не найдет покупателя золота.
Но деньги потекли как вода сквозь пальцы: надо было приобрести костюм, пальто, обувь, платье Лене — подарок к Новому году. В общем, через месяц он оказался на мели и вынужден был ускорить поиски частного ювелира.
Помогла Лена. Тот самый ювелир, из-за которого она попала в лагерь, оставался на свободе и теперь открыто занимался изготовлением всяческих ювелирных изделий. Дело, по словам Лены, было поставлено у него на широкую ногу — работал с помощником, молодым, талантливым художником, и магазин заказывал ему серьги, медальоны, кулоны целыми партиями — теперь за это не только не судили, даже не осуждали…
Семен Яковлевич Глузберг, внимательно осмотрев самородки, испытующе глянул в глаза Валентину.
— Давненько не попадалось мне такое «рыжевье», — пересыпая с ладони на ладонь, взял лупу. — Не скажу, что очень ходовое, но и не буду скрывать о другом его достоинстве — более легкое в обработке. И сколько вы хотите предложить, молодой человек?
Он назвал золото «рыжевьем», воровским жаргоном. Значит, принял Валентина за вора. Да, по его не изъеденным холодной водой и острыми породами рукам нетрудно догадаться, что он не золотодобытчик. А по тому, что ювелир не спросил, откуда оно, а заинтересовался, сколько может предложить «молодой человек», можно понять, что это его меньше всего волнует и он не станет распространяться, где купил и у кого.
— Все зависит от того, сколько вы заплатите. Я не хозяин золота, только посредник, — пояснил Валентин.
Глузберг пропустил объяснение мимо ушей.
— Такса у меня одна: шесть долларов.
Валентин с усмешкой покрутил головой.
— Грабеж среди белого дня, уважаемый Семен Яковлевич: вдвое меньше номинальной стоимости.
