Структурно рукопись обдумана основательно, разбита, оформлена веско, научно выверенно. Она состоит из четырёх взаимодополняемых разделов, которые отражают видовое многоцветье, разнообразие творческих движений и достижений Василия Стародумова. Раздел «Волшебные сказки» содержит традиционные сказки-новеллы фантастического, волшебного, магического характера. Раздел «Исторические сказки» вобрал в себя своеобычные сюжеты и персонажи из сибирской истории, и многие произведения – о жизни коренных народов, о путях-перепутьях землепроходцев, обживавших Сибирь. Раздел «Сказки о животных» – корневые, привычные для русского и бурятского фольклора, но разнообразные стилистически и сюжетно новеллы о животных, за которыми угадывается человеческая судьба с её мудростью и глупостью, смелостью и трусостью – со всем тем, без чего сама жизнь, видимо, опреснела и оглупела бы. И раздел «Бывальщина» – богатая, просто роскошная коллекция зарисовок, новелл, эссе о жизни человеческой и – недочеловеческой.
Следует отметить, что почти во всех произведениях присутствует героем, персонажем Байкал – как мудрец, как трудяга, как сотоварищ, как соплеменник, как сородич. Он разный, интересный, неотгаданный. То угрожающе шумит, то погружённо взирает на труды и дни человеческие, то блещет солнечными бликами, как будто смеётся, радуется. Персонажи порой обращаются к Байкалу, как к живому старшему умудрённому существу, ожидая оценки, подмоги, быть может, указующего намёка. Они живут рядом с Байкалом и – вместе с ним. Они и Байкал слитны, едины в потоке жизни. Да, неспроста великолепный сказочник и стилист Александр Роу назвал Василия Стародумова поэтом Байкала!
Одни только названия его произведений жалуют нас таким роскошеством смысла и русских звуков! Послушаем, вдумаемся: «Омулёвая бочка», «Звёздный камень», «Рога аргали», «Хвойная невеста», «Котёл Темучина», «Кобылья голова», «Хозяин Ольхона», «Кругом – среда», «О чём плакал зайчонок», «Берестяное лукошко», «Бабушкины камушки», «Дед Тяпа и веники банные», «Кость раздора». Право – прелесть, какая прелесть! Сколько запахов, разноцветья, звуков, смыслов!
А пройдёшься по сюжетам его произведений – так словно бы выкупаешься в мёртвой (таков сказочный порядок!) и живой воде. Вдохновляет и бодрит сердце многое. Истории самобытные, хотя и подпитаны и пропитаны русским и бурятским фольклором. Например, в бывальщине «Дед Тяпа и веники банные» что-то такое в самом начине фольклорно-книжное угадывается, где-то в оны годы читаемо было, однако поворотцы и подоплёки сюжета такие, однако персоналии столь живы и выпуклы, что со второй – а то и раньше, раньше! – половины произведения уже отчётливо осознаёшь – нечто неповторимое и своевольное перед тобой. Сами посудите: веник принялся колотить деда в бане за его великие грехи; этот же веник добрался до пня – до
