Долгушин, заикаясь, доложил:
– За-задание вы-выполнено, т-товарищ майор.
– Знаю, старлей. И? Чем обрадуешь, офицер, блин, вооруженных сил такой-то, твою мать, страны?!
– Я… сообщить, что… виноват, товарищ майор…
– Верно, товарищ старший лейтенант, – понизив голос, прошипел Лапердин, буравя подчиненного рыбьими глазами. – Виноват. Еще как виноват! Два года в Зоне тихо было, спокойно. Пока твои придурки таз с дерьмом не перевернули. И вонять, скажу я тебе, еще долго будет, как бы ты ни вытирал. Думаешь, так все просто, да? Ни хрена! Осадочек-то остается всегда. И помнить будут нам с тобой высокие люди этот «залет». Помнить до гробовой доски. Под трибунал бы тебя отправить за твои косяки… да ворошить не велено было это дело. Схоронить надо и забыть. И не вспоминать. Так что, считай, повезло тебе. Но радоваться рано, слышь, старлей? Тебе точно еще рано. Будешь у меня отрабатывать свою безмозглость.
– Так точно, товарищ майор, – вытянувшись в струну, пролепетал Долгушин.
– Ты у меня теперь под особым контролем, чирей ты на заднице! Еще хоть один маломальский косяк за тобой и… – Майор чиркнул большим пальцем по горлу, красноречиво давая понять, что ждет подчиненного в случае «залета».
Долгушин понимающе кивнул.
– Как вошь под ногтем у меня щелкнешь! Только мокрое место от тебя останется.
Старлей вновь кивнул, благоразумно промолчав. Чуть успокоившись, майор добавил:
– На рассвете возьмешь с собой бойцов и отправишься на место ликвидации объекта «К», осмотришься, поищешь там, порыскаешь. Уберешь, если надо будет. Вдруг… чего осталось от него. – Лапердин вытер платком блестящую от пота лысину, буркнул раздраженно: – Ну, понял, что делать надо? Подтереть за собой.
– Так точно, товарищ майор. Будет исполнено. Разрешите идти?
Майор не успел ответить – затренькал телефон.
– Что такое? Сказал же, не беспокоить меня! – рявкнул в трубку Лапердин.
Дежурный сказал так громко, что услышал даже Долгушин. И в голосе говорившего радости отнюдь не было. Три слова, вылетевшие из динамика, повисли в воздухе.
– Звонят из Центра, – произнес солдат на том конце линии и, не дожидаясь ответа, соединил Лапердина с начальством.
* * *
Сиреневый пульсирующий сорняк шевелил стеблями и сдаваться просто так не хотел. Корсар рванул к жуткому растению, чтобы вытащить из его цепких лап человека, но быстро отскочил назад, едва увернувшись от толстой лианы, просвистевшей у самого лица.
– Пригнись! – рявкнул сталкер, целясь в шишковатую выпуклость чуть ниже щупалец.
