Тем временем на площадь подошли последние жители посёлка, и Арн поднятой рукой призвал односельчан к вниманию. Тут же на площади установилась вязкая, тяжёлая тишина, в которой ударом молота по наковальне разносились густые, рокочущие слова жреца. Он говорил о том, что земля вокруг обильна и плодородна, лес наполнен разнообразной дичью, мужчины посёлка сильны и отважны, а женщины — красивы и плодовиты, и за всё это он благодарит свою покровительницу, богиню смерти, не обделяющую свой народ божественным вниманием. Жрец говорил много, и в словах его не было лести или преклонения, как не было жалоб или угроз. Он ни о чём не умолял и ничего не просил, он просто благодарил. Благодарил за то, что у них есть всё, что им нужно, и всё это они сделали своими руками. Речь жреца не была похожа на молитву, она походила скорее на общение ученика со своим наставником. Лишь в последних словах своей речи жрец выразил надежду, что покровительница не оставит посёлок без своего внимания и поможет его жителям, ищущим новых знаний, в их обретении.
Когда жрец замолк, слово взяла Иттана. Её слова не повторялись, но смысл был один и тот же — она благодарила богиню за подаренную жизнь и вручала свою душу ей в дар с надеждой на то, что та распорядится ею с максимальной эффективностью. Взамен Иттана просила дать ей возможность прожить следующую жизнь вместе с погибшим год назад мужем… Интересно, Иттана действительно искренне верит в то, что говорит? И если да, то откуда такая уверенность? Как я уже отмечал ранее, религиозный фанатизм ей явно не свойственен. Но, раз жертва настолько уверена в собственных словах… Кстати, я как раз планировал проверить истинность религиозных верований аборигенов, пожелав для себя чего-нибудь нужного. Богиня, кажется, наделяет своих последователей знаниями, но знания без инструментов мне не нужны — зачем мне информация о рунах, если я не только не могу их плести, но даже их не вижу! Так пусть богиня, если она действительно существует, наделит меня магическим зрением и возможностью плести заклинания, как аборигены, умениям которых я в тайне завидовал. Интересно, подобное вообще возможно? Или я желаю достать луну с неба? Вот, кстати, и попробуем… И я, устремив мысленный взгляд в небо, пожелал для себя невозможного — обрести силу, которой никогда не обладал.
Пока я предавался мыслям о сюрреализме наблюдаемого мною действа и моём осознанном в нём участии, Иттана закончила свою речь, которая оказалась намного короче речи жреца, и воскликнула:
