важно!
– Помню, у нее были пальцы музыканта. Очень бледные, как корни дерева.
– А еще что-нибудь помните? – спросила Софи.
– Короткие волосы и очень живые глаза.
– Какого цвета были волосы? А глаза?
– Светлые вроде бы. Как солома. Или рыжие. Je ne sais pas[6].
– Прошу вас! Прошу, попытайтесь вспомнить! Это важно.
– Я бы очень хотел вам помочь, – сказал мужчина, – но должен признать, у меня плохая память на лица. Инструменты я помню лучше. – Он внимательно посмотрел на Чарльза и Софи, которые стояли бок о бок в полумраке. – Но мне кажется, что она была очень похожа на вас. Не на вас, сэр. На вас.
– Вы уверены? – спросила Софи. – Поклянитесь, что вы это не придумываете! Поклянитесь, что вы уверены!
– Ma petite belle[7], в старости мало кто бывает во всем уверен. Уверенность – плохая привычка. – Мужчина улыбнулся, и его лицо покрылось морщинками. – Не уходите. – Он опустился на стул. – У меня есть помощник. Он присутствовал, когда мы продавали эту виолончель. Память у него получше. В последнее время я помню лишь музыку.
Если хозяин мастерской был мягким и легким, его помощник оказался суровым и угловатым. Они поговорили по-французски, после чего помощник повернулся к Чарльзу.
– Да, – сказал он. – Я ее помню. Ее звали Вивьен.
Имя возникло неожиданно, как внезапный удар. У Софи перехватило дыхание. Она лишь смотрела перед собой огромными глазами.
– А фамилия? – спросил Чарльз.
– Не помню, – пожав плечами, ответил помощник. – Кажется, очень простая. Может, Руж? Не знаю. Или Верт? Oui[8], пожалуй, Верт.
– Вивьен! – Внутри у Софи все так и ходило ходуном. Вивьен. Это слово ее заклинило.
– Спасибо, – сказал Чарльз. – Может, вы еще что-нибудь помните? Была ли она замужем? Был ли у нее ребенок?
– Нет и нет. – Помощник сверкнул глазами, и губы его изогнулись в усмешке. – Но она была бедной – одежда у нее совсем обтрепалась. Не удивлюсь, если у нее все же были дети. Казалось, она из тех, кто не в ладах с законом.
– Что? – поразилась Софи.
Он фыркнул.
– Губы у нее какие-то… дерзкие были.
Заметив, как изменилась в лице Софи, Чарльз вмешался в разговор.
– Была ли она профессиональным музыкантом? – спросил он.
Помощник пожал плечами.
– Во Франции женщины профессиональными музыкантами не бывают, сэр, и слава богу. Но она играла в мастерской на той виолончели, пока я ее не остановил.
– Вы ее остановили? – удивилась Софи.
– Девочка! Таким тоном со мной говорить не стоит. Она мешала другим покупателям.
– Она хорошо играла? – Похоже, этот человек не понимал, насколько все это важно, и Софи не знала, как ему объяснить. Она постучала кулаками по прилавку. – Она играла чудесно?
