Перед глазами плыло и расслаивалось на множество осколков. Как в комнате смеха.
– Никогда не мог подумать, что мой водитель – полиглот! – послышался сладкий, ежевичный голос шефа. Словно рогалик в мед обмакнули.
– Позволите его еще раз приложить по маковке окаянной, Борис Наумович? – с готовностью отозвался Тарас.
– Плесни лучше в рыло водички, чтобы очухался!
От холодной воды Ермаков пришел в чувство, дробящиеся изображения сложились в цельную картинку. Его руки были накрепко привязаны к подлокотникам. Кровь с разбитой головы стекла по лицу, солено-сладкая влага смешалась с водой. Над ним нависло лицо шефа, за спиной возвышался Тарас. Рыжая морда дурака-охранника лоснилась от удовольствия. «Попал ты в историю, Валерик!»
– Ты его чуть не прикончил!
– Виноват! – заюлил охранник. – Это от излишнего усердия!
– Доброе утро, Ермаков! – громко сказал Мендель. – Хотя для тебя оно не слишком-то доброе! Ты меня слышишь?
– Так точно! – прохрипел Валера.
– Можно уколоть его стимулятором, – проскрипел сухой бесцветный голос. Будто сказала кукла, а не человек.
– Пока без надобности. Он ведь умный парень, вон как английский знает! – усмехнулся шеф. – Откуда ты так хорошо знаешь иностранный язык, Валера?
– Учился в спецшколе. Поступал в иняз. Два раза…
– Значит, парень ты умный. Излагаю ситуацию. Ты подслушал мой деловой разговор и решил, что речь идет об измене Родине. Весьма патриотично. И глупо. Дальше – ты передал содержание конфиденциальной беседы своему знакомому. Мы проверили список твоих вызовов, однако номер этого абонента тотчас оказался аннулирован. Странное совпадение, не правда ли? Более того. Несмотря на наши возможности, адрес абонента не удалось восстановить. Как видишь, я с тобой вполне откровенен. – Из пухлых губ шефа тек елей. – Решение проблемы несложное. Ты даешь нам полный расклад на своего товарища, а я тебя увольняю. Немедленно получаешь расчет и топаешь в поликлинику чинить пробитый череп. Я даже премию накину со щедрот душевных. Патриотизм надо стимулировать. Договорились?
Валера осмотрелся по сторонам. Он ни разу не был в этом помещении. Похоже на подземный бункер. Пустая комната, вдоль стены стоят казенные шкафы, рядом металлический стол на прикрученных ножках. Окон нет. А в груди заныла тупая игла. Инфаркт в сорок три года – дело обычное. Хотя, судя по здешней обстановке, умереть от инфаркта ему не грозит. Скучно жить без подвига! Напившись, он жаловался Кармазину.
