Сам же мистер Баркер выдвигал очень определенную теорию насчет причины убийства. Дуглас был скрытным человеком, и в книге его жизни попадались страницы, о которых он никогда не рассказывал. Совсем молодым человеком он эмигрировал из Ирландии в Америку. Там ему, по-видимому, повезло. Впервые Баркер встретился с ним в Калифорнии, где они сделались компаньонами по эксплуатации богатой рудничной жилы в местечке Бенито-Каньон. Они там неплохо обосновались, но затем Дуглас вдруг неожиданно ликвидировал свои дела и уехал в Англию. В то время он был вдовцом. Вскоре после этого Баркер тоже закончил дела и поселился в Лондоне. Там они возобновили дружбу. На Баркера Дуглас производил впечатление человека, над головой которого постоянно витала какая-то опасность, это Баркер заключил и из его внезапного отъезда из Калифорнии, и из того, что он снял дом в одном из самых тихих уголков Англии. Баркер полагал, что какое-то тайное общество, какая-то неумолимая организация следила за Дугласом и хотела во что бы то ни стало с ним покончить. Некоторые замечания покойного вывели его на эту мысль, хотя Дуглас никогда не говорил ему ни о том, что это было за общество, ни о том, в чем он провинился перед ним.
Баркер предполагал, что таинственная карточка имела какое-то отношение к этому тайному обществу.
— Как долго вы жили с Дугласом в Калифорнии? — спросил инспектор Мак-Дональд.
— Пять лет.
— Он был холост, вы говорите?
— Вдовец.
— Вы не слышали, откуда была родом его первая жена?
— Нет, но Дуглас говорил, что она шведка, и я видел ее портрет. Она была очень красивая женщина и умерла от тифа за год до нашего знакомства.
— Вы не можете связать ее прошлое с какой-нибудь отдельной местностью в Америке?
— Мне приходилось слышать, как он рассказывал о Чикаго. Он там работал и знал этот город хорошо. Дуглас много путешествовал в свое время.
— Он не занимался политикой? Не имеет ли это тайное общество какую-нибудь связь с политикой?
— Нет, к политике он относился безразлично.
— Не был ли он преступником?
— Напротив, я не встречал человека честнее его.
— Было ли что-нибудь странное в его жизни в Калифорнии?
— Он любил уходить в горы и трудиться там над разработкой нашего месторождения. Он никогда не ходил туда, где собирались другие люди, если мог этого избежать. Вот почему я еще тогда подумал, что он кого-то избегает и опасается. Потом, когда он неожиданно уехал в Европу, я убедился, что это именно так. Я уверен, что он получил нечто вроде предостережения. Через неделю после его отъезда шестеро человек спрашивали о нем.
