Я замотал головой:
– У меня каникулы. Большую часть дня дом будет в нашем распоряжении. Впервые в этом году появится идеальная возможность проникнуть в подвал незаметно.
Моё беспокойство росло. Казалось, что очень скоро должно что-то произойти и нужно успеть вовремя это что-то предотвратить.
– Мы должны использовать любой шанс.
Спаркс поднял лапу:
– Как? То, что мы знаем, не вселяет надежды на возможность победы. Ребёнок-маг и на три четверти обессиленный огненный заяц вряд ли одолеют Короля Зимы на пике славы на родной земле.
– Давай расширим круг поисков.
– Опять же, как?
– Не знаю! – огрызнулся я.
– Зато я знаю.
Голос звучал тихо и спокойно, но я отлично знал, что за этим скрываются холод и злость.
– Джош?
В ответ зашевелилась грубая пенопластовая горгулья. Она вдруг стала переливаться, как лунный свет на морской глади, и превратилась в мальчика. Он сидел, закинув ногу на ногу.
– Я не выпускал вас из виду с того дня, когда вы застукали меня за рисованием.
Меня затопило чувство стыда.
– Мне правда жаль. Спаркс хотел, чтоб я увидел в картинах магию. Я тогда плохо осознавал, что нарушаю чьи-то личные границы. Я уже не смогу забыть картину, где ты с синяком. Искренне сожалею. Врежь мне, если хочешь…
При других обстоятельствах я бы прикусил язык. Но сейчас чувство вины пересилило самосохранение.
Джош пожал плечами:
– Ерунда. Когда я стану взрослым, то предъявлю эту картину всему проклятому миру. Эту и все остальные, потому что они и похуже поступали. Пока я не могу этого сделать, но пусть все знают, что за люди мои родители.
Его голос всё ещё звучал спокойно, тихо и очень сердито. Я не знал, что ответить. Наши отношения с Оскаром были плохими, но…
– Я… прости, Джош. Это всё неправильно. Может, я могу…
– Заткнись!
Внезапно в нём закипела ярость. Я приготовился к удару.
– Ты меня бесишь, Кальван. Мне не нужны ни твоя жалость, ни глупые советы. Служба защиты детей на время забирала меня у родителей, но приёмный дом оказался ещё хуже. Мне осталось подождать всего несколько лет. Тогда я смогу отомстить. Я мог бы сделать это сейчас. Миссис Сиппи предлагала мне это много раз. Ей нравятся утопленники, но я никогда не вернусь в приёмную семью.
– Я… – начал я снова.
– Заткнись, Кальван. Вряд ли она утопила бы тебя в тот раз у железной дороги. Но если бы она так сделала, я бы скорбел не дольше пяти минут. И уж точно не тогда, когда ты практически натравил на меня весь класс, используя свой дьявольский язык.
