— Это, ну, почти.
Поначалу Нанами избегала неприятных для себя тем, но спустя какое-то время рассказала Сорате о желании стать актрисой озвучки, о спецшколе, о противостоянии с отцом и бегстве из дома.
— Не говори никому, что я хожу в спецшколу, ладно?
— Почему?
— В наши дни не принято иметь цель и ради неё стараться.
— Правда? А я завидую. То, что я бросил футбол, не даёт мне покоя… Иметь цель — вот чего бы мне сильно хотелось.
— Спасибо…
— За что?
— Если ты не понимаешь, то и ладно.
— То есть я недогадливый?
Сората вот так и болтал с Нанами, которая помогала заботиться о Хикари, весь первый семестр, пока парня не сослали в Сакурасо.
На этом Сората прекратил вспоминать.
Мелкие облака заполонили всё небо. Утренний прогноз погоды обещал к вечеру дождь.
Свежая страница календаря показывала, что наступило 2 мая.
Понедельник посреди Золотой недели.
В обеденный перерыв Сората прошёл сквозь толпу одноклассников, сетовавших на то, что можно было бы и сегодня сделать выходной, и в одиночку поднялся на крышу. Там он лёг на скамейке лицом вверх.
В голове все мысли были об одном. После свидания в парке развлечений Сората мог думать лишь о Нанами. И во время завтрака, и когда шёл в туалет, и когда отмокал в ванне, и когда направлялся в школу, и когда сидел на уроках. Всё время Сората высматривал в уголках своей памяти то, что связано с Нанами.
Это было естественно. И бесполезно было заставлять себя не думать о ней.
Нанами вела себя как обычно. Утром, когда они встретились в столовой, она бодро приветствовала его:
— О, доброе утро, Канда-кун.
Даже если они встречались взглядами на уроке, смущённо отворачивался только Сората.
— Всё нормально? Ты какой-то отстранённый, — наконец спросила она его. Видимо, забеспокоилась.
Нанами показывала, что между ними ничего такого не случилось, оттого Сората просто не знал, что и думать. Как ни крути, их свидание не было сном, а поцелуй — мимолётным виденьем. Его губы до сих пор помнили то ощущение, что лучше всего доказывало реальность произошедшего… Воспоминания, которые отпечатались в сердце и никогда не сотрутся.
В то же время Сората не слишком мучился вопросом, что это было. Ответ вырисовывался лишь один.
«Ну, когда закончится это прослушивание, я расскажу».
В тот день они снова обменялись обещаниями. И в этот раз Сората отчётливо понимал, о чём шла речь. Слишком много всего приключилось, и время, когда можно всё списать на воображение, давно прошло.
К тому же день прослушивания, когда Нанами собиралась выполнить обещание, наступит уже завтра.
