Кошечка из Сакурасо 7 | страница 90

— Прости, Канда-кун. Кажется, я перестаралась, — лёгким тоном выдала Нанами, будто переводя всё в шутку.

— Блин, не смешно, вообще…

Сората и Нанами сделали вид, что поняли друг друга: она позволила себе непростительную дружескую шутку.

— Прости. Я правда извиняюсь. Посмотри на меня.

Сората всё ещё глядел наружу, а сердце наконец начало успокаиваться. Жалуясь, он повернулся к Нанами.

— Аояма, какого фи…

Но договорить не смог.

Рот Сорате заткнуло что-то мягкое.

Губы Нанами.

Перед носом оказалось лицо девушки, которая прикрыла глаза, а её руки крепко вцепились ему в грудь.

Продлилось это недолго, секунд пять или шесть. Но тело говорило, что времени прошло намного больше — минимум минута.

Они не заметили, как кабинка колеса обозрения пересекла вершину.

Руки Нанами надавили Сорате на грудь, и затем ощущение от прикосновения пропало.

— Никакая это не шутка. Может, и для репетиции, но не шутка… — вяло проговорила Нанами, пересев на противоположное сиденье.

Они оба замолчали и забыли, как дышать. Настолько стало тихо.

Тишину первой нарушила Нанами.

— Канда-кун, я…

Она окончательно вернулась к стандартному японскому.

— …

— Я решила, что когда пройду это прослушивание и закончу первую стадию, то уйду из Сакурасо.

— Что?

Для Сораты, который и так не мог ни единой мысли связать воедино, её слова стали добивающим ударом.

— Акасака-кун раньше ведь говорил? Я живу в Сакурасо не потому, что хочу. Но по-моему, всё же хочу. Я поняла это и потому решила, что должна уйти. Как бы это сказать. Сакурасо стало местом, которое меня изнежило.

— …

— Я уже сказала учителю. Чтобы сделать шаг вперёд, я должна покинуть Сакурасо.

— …

— Потому времени у меня осталось немного.

Изумлённый до глубины души Сората уставился в лицо Нанами, которая любовалась ночным пейзажем. «И правда красиво», — прошептала она, а он лишь молча глядел на неё.

За два года до нынешнего разговора с Нанами… Тогда с поступления в Суйко прошло всего четыре с половиной месяца.

— Канда-кун.

Сората хорошо помнил, как услышал своё имя, произнесённое с незнакомым акцентом.

— Чего?

Он частенько слышал кансайский диалект у юмориста по телевизору, но чтобы в реальной жизни кто-то его использовал — с таким столкнулся впервые. Потому стало как-то не по себе.

— Э-э-э…

— Мы в одном классе, я — Аояма Нанами.

— А, Аояма-сан, да? Знаю-знаю, — притворился Сората, но Нанами его раскусила.

— Не похоже, что знаешь.

В то время они лишь обменивались короткими фразами. Например, про журнал дежурств. Долгих бесед не вели и, уж, тем более, не дружили.