Ещё десять!
Ну же!!! Поднажми!!! Осталось ведь совсем чуть-чуть!!!
Однорогий циклоп вырывается вперёд и протягивает руку, чтобы схватить меня и раздавить в кулаке, но в этот самый миг я делаю последний шаг и пересекаю границу защитного барьера.
Всё. Мы наконец в безопасности.
- Лекаря! - Хрипло кричу я, расталкивая кинувшихся поддержать меня воинов. - Позовите лекаря! Лекаря, Лядь вас задери!!!
Миновав подъёмный мост, я вбежал во внутренний двор.
- Лекаря!!!
- Саргон! Саргон, я здесь!
- Вейри! - Я резко развернулся и кинулся к выскочившей мне навстречу целительнице. - Вейри, у меня лорд! Лорд Драйторн!
Бросив двуручник, я осторожно снял с плеча бесчувственного барона и уложил его на землю. Древние, только бы он ещё был жив!
Вейри поспешно достала из сумки какую-то ампулу, сломала крышку и сунула её под нос Дэриору. Несколько долгих секунд ничего не происходило, но затем барон вдруг сделал глубокий вдох и широко распахнул глаза, тут же закашлявшись.
Живой! Он живой!! Древние, спасибо!!!
- Кто это сделал? - услышал я вопрос алхимика, но не сразу понял, что она обращается ко мне. - Саргон! Кто это сделал с ним?!
Я вздрогнул и посмотрел на женщину.
- Паук. Огромный чёрный паук.
Лицо Вейри помрачнело и она поджала губы.
- Значит, в крови наверняка яд… Ясмер! - Из стоящей вокруг толпы вышел испуганный парень. - Колдуй поддерживаемое плетение исцеления с тактом восстановления “ежей” по одной раз в три секунды! Нам надо понять, как быстро он теряет жизни. Все остальные сюда! Осторожно поднимаем его и несём в замок!
Неожиданно лорд крепко схватил меня за предплечье и прохрипел:
- Вельхорк? Вельх?..
- Нет, милорд. - Я положил поверх его руки свою. - Это я, Саргон.
По сигналу Вейри барона поднимают и он стонет от боли, не переставая метаться в бреду.
- Сын! Вельхорк! Где Вельх, где мой сын? Почему его здесь нет? Где он? Где?!..
Ладонь Драйторна соскользнула и я остался стоять, наблюдая за тем, как его уносят. А когда они скрылись среди толпы, я, чувствуя внутри полную опустошенность, отвёл глаза в сторону. Мой взгляд медленно скользил по плачущим лицам людей, останавливался на окровавленных мёртвых телах, чьи очи тьмы смотрели в тёмные небеса, а в ушах стояли непрекращающиеся крики боли и страданий. Смотря им в глаза, я понимал, что только что у всех этих людей отняли самое дорогое, то, что поддерживало в них хрупкие силы.
У них отняли надежду.
Я опустил голову и не отрываясь уставился на валяющийся у ног двуручный меч барона. Затем всё же наклонился и поднял его, сжав потёртую рукоять и смотря на залитую засохшей кровью гарду, в центре которой был выгравирован герб Рэйтерфола. И чем дольше я смотрел на него, тем сильнее крепло во мне принятое решение.
