– Шагай, парень, ты ведь не боишься ни рожна, – просто проговорил старшина.
И Костя шагнул. Ледяной вихрь подхватил его и бросил вниз. Он сделал все, как учил старшина, и шелковый купол с громким хлопком раскрылся где-то в вышине у него над головой. О дальнейшем старшина также его предупреждал, и когда ремни больно вонзились ему в пах и подмышки, а желудок подпрыгнул и на несколько секунд замер у самого горла, Костя попытался выровнять сбившееся дыхание и устремил взгляд к земле. Он уже преодолел туманную мокрядь облаков. Внизу на сером фоне разрушенных домов белели круги парашютов. Кое-где над руинами курились дымки, сновали, подобно отощавшим после зимней спячки ящерицам, ленты дорог. Костя посмотрел вдаль. Там среди осколков битого зеркала, на присыпанной белым равнине выпукло темнели кровли домишек. Чалтырь. За селением из стороны в сторону метались оранжевые огоньки, будто кто-то чиркал спичкой и сразу гасил едва вспыхнувшее пламя. Оттуда слышался гул канонады, оттуда из приазовской степи к Ростову двигались стрелковые дивизии. Дивизионная артиллерия била по немецким позициям крупным калибром. Костя видел клубящиеся следы разрывов. На сборном пункте перед посадкой в самолет лейтенант Сидоров огласил им боевую задачу: до подхода основных сил совершить бросок к Темерницкому мосту. Не позволить противнику взорвать его. Мосты! Лейтенант так долго говорил о них… Ростовские мосты через Дон: Американский, Литерный, Аксайский. Вот блеснула широкая дуга реки. В ее черной глади отразились трассирующе следы зениток. Косте на миг показалось, что течение воздушных потоков отнесет его в воду, но этого не случилось. Он приземлился в черте города, возле свежей, еще дымящейся руины. Дом догорал. Огромная гора раздробленного снарядом кирпича, подсвеченная умирающими кострами пожарища, освещала устланную каменным крошевом улицу. Неподалеку копошился, боролся с опавшим куполом парашюта кто-то из его товарищей. Костя с облегчением признал огромную фигуру Спиридонова. Вот Спиря обрезал стропы парашюта. Вот потащил скомканный купол к разрушенному дому. Все по инструкции, все без паники. А вот и Телячье Ухо – сутулый дрищ. Корячится безрукий! Конечно, стропы резать – не на стреме стоять, в носу ковыряя! Костя засмеялся, дышать сразу сделалось трудно. Воздух наполняло невыносимое зловоние, и Костя ухватился за сумку противогаза.
– Не стоит, – услышал он знакомый голос старшины. – Надо выбираться из дымовухи. Без противогазов бежать сподручнее. Эй, что ты там ковыряешься, бестолочь лопоухая? Ступай сюда!
