И старшина полез в подвал. Через минуту Спиридонов и Костя услышали возню и приглушенную брань.
– Зачем пинаешься? – ныл Телячье Ухо. – Негоже высокому офицерству рядового ботинками пинать. Это в разрез с линией партии! Я тебе фронтовой пролетариат, а не рыбья кость. Ой, говорю ж, отстань!
– Я тебя под трибунал! – рычал Лаптев. – Я тебя в штрафбат!
– Ой-ой! – Телячье Ухо хохоча уже лез из подвала наружу. – Штрафбат-то еще через реку не перешел. Тута, на Ростове-батюшке, мы и есть штрафбат! Суют в каждую дыру… А что в той дыре есть для нас? А ничего. Но все равно суют… суют…
* * *
Любавченко доходил. Ранение оказалось серьезней, чем мог предполагать многоопытный в таких делах старшина Лаптев. Рядовой второго взвода восемьдесят пятого отдельного батальона сидел у входа в комбатовский блиндаж, прислонясь спиной к подмерзшей за ночь земляной стенке окопа. Он был бледен, черты его лица сделались острыми и строгими, тело сотрясал озноб.
– Что-то скис весельчак, – приговаривал Лаптев, пытаясь напоить раненого из фляжки.
Капитан Фролов сидел рядом на корточках, чутко прислушиваясь к каждому слову, слетавшему с искусанных губ. Тут же в окопе, на почтительном расстоянии от начальства, топтались бойцы из взвода Лаптева, и Костя, среди прочих, покуривал в сторонке. Покуривал и прислушивался.
– Чего это мы тут стоим? – бормотал в ухо Косте Спиридонов.
– Наверное, посоветоваться хотят, потому не гонят, – отвечал Костя.
– Начальство не советуется, а сразу приказы объявляет. Так-то оно.
– Холодно стоять, надоело! – бормотал Телячье Ухо. – Шинелька колом стала. То мокнем, то мерзнем, то убивают нас…
– Разговорчики! – огрызнулся политрук. – Пополнили батальон всяким… отребьем!
Наконец Фролов поднялся. Лицо его показалось Косте отстраненно-сосредоточенным.
– Говори, – произнес он.
– Товарищи! – начал политрук, оборачиваясь к бойцам. – Рота лейтенанта Перфильева сражалась у Аксайского моста и понесла большие потери. Рота находится сейчас в тяжелейшем положении. Наш долг – помочь товарищам. Конечно, все мы служим в армии и обязаны подчиняться приказам командиров. Но здесь особый случай. И потому мы вызываем добровольцев.
– Видно, менжуются товарищи командиры, – шмыгая носом, бормотал Телячье Ухо где-то у Кости на спиной. – Даже у храбреца Фролова очко играет. Слышь, слышь, им и жестянку надо охранить, и на Аксай кого-то отправить. Вот и буксуют товарищи начальники. Глянь, сам Сан Саныч – не-пьет-не-курит – пришкандыбал. Ба! Да у командира рожа скособочена! Видно, у Аксая кипеш случился немалый! Мост взорван, с той стороны реки отправили ремонтную команду, но те оказались фраерами лопоухими. На этом берегу гансы с фрицами капитально засели. Всю ремонтную команду в реке утопили, а с ними заодно и большую часть роты красавца старлея положили. Теперь нас туда хотят отправить…
