– Товарищ командир – срочно. – Он протянул бланк радиограммы с диагональной красной полосой.
– Боевая тревога! – рявкнул Алексей, едва вчитавшись в текст.
Глава 11
Евпатория – последний бой
На рассвете небеса над руинами горящей Евпатории уже привычно содрогнулись от рева и грохота орудийных залпов. Тяжелые гаубицы Круппа мешали небо с землей, перемалывая укрепления русских. Дымные фонтаны мощных взрывов перепахивали городские кварталы. Сквозь завесу пыли сверкали вспышки взрывов. Уже поврежденные от прошлых обстрелов здания складывались словно карточные домики, осыпались грудами битого кирпича.
Не успели осесть пыль и дым артиллерийских разрывов, как небо наполнилось гулом десятков авиационных моторов. У фон Манштейна уже не было в оперативном подчинении 4-го Воздушного флота Вольфрама фон Рихтгофена, но и того, что оставалось, было достаточно, чтобы размолотить упрямых русских, сражающихся с небывалым фанатизмом. С протяжным душераздирающим воем обрушились на советские позиции пикировщики с черными крестами на широких крыльях с характерным обратным изломом и нелепыми «лаптями» неубирающегося шасси под брюхом. Пузатые двухмоторные «Хейнкели-111» вываливали свой смертоносный груз с большой высоты, с горизонтального полета.
Навстречу гитлеровской воздушной армаде ударили русские зенитки. Противовоздушная оборона города была хорошо укреплена 76-миллиметровыми полуавтоматическими пушками и 37-миллиметровыми зенитными автоматами. Пикировщиков встречали хлесткими очередями счетверенные зенитные установки «Максимов» и крупнокалиберные пулеметы «ДШК».
Гвардейские крейсеры «Красный Кавказ» и «Красный Крым» вместе с эсминцами сопровождения открыли заградительный зенитный огонь с моря. С кораблей, к огромному неудовольствию вице-адмирала Октябрьского, демонтировали торпедные аппараты, а на их место «воткнули» дополнительные скорострельные пушки. Это существенно повысило огневую мощь кораблей, которые теперь своими многочисленными стволами орудий и пулеметов напоминали скорее «огненных ежей».
Земля содрогалась и гудела, оглохшие, засыпанные землей солдаты скрипели пылью на зубах, но держались. Оставшиеся для обороны города войска были укрыты максимально глубоко, за бетонными перекрытиями, в глубине подземных городских коммуникаций. Боевая техника, орудия и станковые пулеметы находились в защищенных огневых точках и в капонирах. Опыт осажденного Севастополя научил укрываться от обстрелов – это стало главным не только для выживания, но и для эффективного ведения войны.
