Выделили нам небольшой деревянный домик с покосившимся крыльцом, грязными окнами и треснувшей печкой. По всему видно было, что здесь уже давно никто не жил. Даже пыль толстым слоем устлавшая и пол, и широкие лавки и большой стол лежала ровно.
— Я принесу продукты. Готовить умеете? — спросил, сдерживая злорадную улыбку, сержант Первэ.
— Справимся, — угрюмо сказал Корх.
Первэ кивнул и, бросив через плечо «располагайтесь», ушел по своим делам.
— Тебе не кажется, что нам здесь не рады? — спросил Датем, вырисовывая носком сапога круги в пыли.
— Мне кажется, что здесь никому не рады.
Это чувствовалось даже без колдовской силы. В каждом настороженном злом взгляде. В каждом шепоте за спиной. В вони, название которой я не мог подобрать, пропитавшей все на заставе — и уставших оборванных солдат, и постройки с блеющими козами и кудахтающими курами. В складах с прелым зерном. Худых лошадях в загороди. Никому не было дела до одинокой заставы номер два на самом севере королевства Таххария. И жители, забытые и оставленные на волю судьбы, разуверившиеся как во власти, так и в самих себе.
— Кель, как с колдовочкой нашей быть?
Я не знал. Захочет ли она и сможет ли жить здесь? Выдержит ли? Лучше было бы — если нет. Тогда мы со спокойной душой отправили бы письмо с просьбой отозвать ее назад. И ей хорошо и нам спокойней.
Но не тут-то было.
Они с Сатэмом пришли, когда мы уже решились войти в наше временное жилище, но еще не решили с чего начать его обживать. Умом, конечно, понимали, что нужно убраться и разложить свои небольшие пожитки. Но вот руки не лежали.
Ари же оценив обстановку и общее настроение. Закатила рукава и, быстро раздав указания ребятам, принялась мести дом, смахивать пыль. Сатэм нашел какие-то деревянные ведра и ушел за водой. Корх грохнув о дощатый пол дровами, принялся разводить огонь в печи. Та, к слову, откликнулась такой дымовой завесой, что мы все впятером выскочили на улицу, распахнув настежь дверь.
— Сейчас прогреется и куреть перестанет, — пообещала колдовка.
И правда, через пару минут печка прогрелась и дым повалил через дымоход, подтягивая и тот, что расстелился по дому.
— Вот и все, — победно подняла она кулачек вверх.
И так забавно при этом выглядела, что мы не удержались и рассмеялись. Все вместе.
После уборки Корх принялся за обед, из тех скудных продуктов, что принес нам сержант. А было это толченное зерно, лук и какие-то коренья, и желтое прогорклое сало.
— Отравить нас здесь хотят что ли? — спросил Датем, разглядывая разложенные на столе продукты.
