— Я всё сделаю, герре, — неожиданно произнёс Грис слегка дрожащим голосом.
— Да не болтай, а то язык вырву, — добродушно пообещал Хаген.
И поехал прочь.
Викинги провели остаток дня в покинутой лачуге Альварда. Линсейцы по очереди дежурили снаружи. Хаген и Хродгар играли в тэфли. Вождь спросил:
— Зачем ты нанял этого пьянчугу Гриса? Он же бестолочь!
— А ты думаешь, люди королевы за нами не следят? — возразил Хаген.
Тут явился Хравен, усталый, но довольный:
— Яльмар с нами. Мертвец оказался сговорчив! Я спрятал его в хольде, в нашей комнате, под плащом-невидимкой. Он отвлечёт на себя ведьму, пока мы будем заняты её ненаглядным Тиваром. Если повезёт, он её устранит. Если же нет…
— Нам всё равно возвращаться, — пожал плечами Хродгар.
— Смола готова? — спросил колдун.
— Всё путём, — кивнул Хаген. — Устроим на Хаугенфельде пламенный Муспелль.
— Будет весело, — одобрил Хравен.
А потом лёг в углу и тут же захрапел.
Вернулся Торкель. Он был мрачнее мглы над Хергенесом. Сел в другом углу, взял вчерашний кувшин акавиты и выхлебал остатки. И даже не поморщился.
— Ты сказал рыжей, что мы уходим? — спросил вождь.
— Сказал, — зло сверкнул глазами красавчик. Вешняя синь под веками сменилась льдом.
— Ты сказал, что мы не вернёмся? — тихо уточнил Хаген.
Торкель молча сопел, уронив голову. Светлые пряди свисали грустными сосульками.
— Так сказал или нет, Волчонок? — повторил вопрос Хродгар.
Торкель резко вскинулся, лицо дёрнулось, исказилось в злобе и досаде, но викинг тут же взял себя в руки, и лишь устало уронил:
— Сказал-сказал. Нет причин беспокоиться. Поверила.
— Потому что плакала? — усмехнулся Хаген уголком рта. — Мало веры женским слезам. А кстати, ты у неё выспросил, где держат королевского ублюдка?
— Недоброе дело ты задумал, сын Альвара, — заметил Торкель невпопад.
Сын Альвара безразлично пожал плечами:
— «Воскликнул Хаген: пустяки! За всё в ответе я[18]».
Хейдис вышла к обеду, как всегда, с небольшим опозданием. Как всегда, в сопровождении свиты, охраны и малыша Кольгрима. Как всегда, нарядная и прекрасная. Сельмунд же, как всегда, приветствовал её стоя.
— Где же наши дорогие торговые гости из Седерсфьорда? — с лёгким удивлением спросила королева. — Разве их не звали к трапезе?
— Отбыли за два часа до полудня, — сказал, улыбаясь и кося глазом чуть сильнее обычного, Сельмунд, — они просили передать, что сильно сожалеют, что не могут лично попрощаться с Фрейей Коллинга, что смиренно просят прощения и желают здравствовать Вашему Величеству, — слегка поклонился королеве, — и Вашему Высочеству, — кивнул Кольгриму.
