Удобные, мягкие кресла гондолы, легкая качка, журчание волн и приятная теплота ясного осеннего дня навевали покой и дремоту. Глаза слепили отблески солнца в бесконечных кривых зеркалах волн; запах сырых древних стен и соленого моря пьянил и усыплял. Кругом мертвая музейная тишина, лишь гондольеры на перекрестках предупреждают друг друга возгласами (что-то вроде «Эге!» или «Ого!») да при встрече тихо обмениваются быстрыми короткими фразами.
Вот лодка нырнула под горбатый мостик, ее свинцовый гребень чуть не зацепил за каменную арку; теперь гондола уже на другой улице с трудом пробирается сквозь сутолоку нарядных лодок и грузовых барж. Вдруг легкий корабль, воспетый поэтами всего мира, вырвался на простор, и взору друзей открылись понурые дворцы — их белая краска облезла за долгие годы и покрылась бурыми старческими пятнами. Порою русским казалось, будто это стоят седовласые мудрецы, все знающие и много-много видавшие за свою долгую жизнь. Ничто не смущает их покоя; задумались они, пряча умную улыбку в седые бороды и вспоминая былые проделки плута Казановы, творческие порывы Тициана и Веронезе, торжественные процессии в когда-то величественной Венецианской республике…
А гондола скользит все дальше и дальше, взору открываются все новые неожиданные и непривычные картины. Вот поехала пожарная команда на быстроходных моторных лодках — уж здесь-то им не нужно будет искать колонку с водой. Там, около дома богатого владельца, дворник «подметает» канал, вылавливая сачком из воды солому, яичную скорлупу, обрывки бумаги. А это что такое? Ба! Да ведь это настоящий светофор на перекрестке двух каналов. Гондола на минуту останавливается, чтобы пропустить поперечный поток городского лодочного транспорта. Чудно все, интересно и необычно!
— А в этом городе легко прятать концы в воду, — неожиданно громко сказал Сергей.
Что он имел в виду, какой ход мыслей привел его к такому оригинальному заключению, так и осталось тайной — разве угадаешь, что скажет или сделает Сергей в следующую минуту?
Молчание было нарушено, и друзья стали потихоньку разговаривать, лениво и неохотно, как говорят люди, успокоенные и отдохнувшие на морской прогулке. Позлословили насчет обманутого шпика. Где он теперь? А все же ловко его провели! Поговорили о красоте города, о странных порядках.
— Только подумать, канализации нет, водопровод старый, «сработанный еще рабами Рима»! — возмущался Петр Иванович. — Кругом вода, а питьевой воды не хватает. Сюда бы энергичного хозяина, почистить да покрасить дворцы, избавиться от грязи и зловоний. Игрушка была бы, а не город! — И его деятельный мозг инженера и хозяйственника начал рисовать увлекательные перспективы.
