— Его расстреляют?
— Пока нет. Его будут судить, когда кончится война. Их всех будем судить!
— Нам еще сколько до них наступать, — сказал Лешка.
Сергей посмотрел на него.
— Да… Наступать… Чтобы начать наступать, надо, чтобы тысячи таких, как мы с тобой, выполнили свои задания. Десятки тысяч!
— Дядя Сергей!
— Опять мы с тобой забыли: не дядя Сергей, а…
— Сергуня! Ничего, я привыкну. Вы… Ты обещал рассказать, какое у нас задание.
— Скоро расскажу, Лешка.
8
Он рассказал через два дня, вечером, после занятий.
С утра Лешку учили бросать гранаты. Сначала он кидал учебные. Падали они недалеко, и Лешка видел, как скучнел инструктор. Потом инструктор достал из сумки настоящую РПГ-42, зажал ее в руке, еще раз показал Лешке, как ее держать, выдернул чеку и подержал гранату довольно долго, поворачивая руку и показывая Лешке — все, мол, в порядке, держи сколько хочешь, только скобу не отпускай. А потом бросил и пригнул Лешку ниже бруствера окопа. Рвануло здорово.
— Теперь ты, — сказал инструктор и достал вторую гранату.
Лешка сжал ее, торопясь, выдернул чеку и — не смог бросить. Он знал, что граната взрывается через одиннадцать секунд после того, как отпустишь скобу. Время достаточное. Но не мог, ноги затряслись, как после спуска с крутой горы, голове стало холодно, он держал гранату в вытянутой руке и не мог отвести от нее взгляда. А вдруг пальцы разожмутся?!
— Молодец, — странно ласковым голосом сказал инструктор. — Хорошо. Подержал. Теперь спокойно замахнись и выброси ее. Во-он туда.
И Лешка взял себя в руки. Он понял, что все равно ее теперь придется бросить. Надо. «Надо» — какое-то очень облегчающее слово. Надо — значит, можно не думать о том, к чему приведет. Надо — и ничего другого не остается.
Он бросил, и впервые граната улетела у него достаточно далеко. И он не пригнулся, стоя в окопе, при разрыве своей гранаты.
— Через три дня отправляемся на задание, — сказал Сергей, когда вечером пришли домой. — Садись и слушай внимательно.
Сердце у Лешки забилось часто-часто: сейчас он все узнает! Конечно, он давно уже строил разные предположения насчет этого задания. По самым смелым расчетам, им предстояло добраться до Берлина.
— Ты знаешь, что такое в Ленинграде потерять карточки, — заговорил Сергей. — Это значит умереть от голода. Но если карточки есть, человек знает, что он получит еду. Нормы на продукты так рассчитаны, чтобы на все карточки хватило. Правда, понемногу. А что будет, если карточек выпустить вдвое больше? За две недели на эти карточки выдадут весь месячный запас продуктов. И что тогда останется на вторую половину месяца?
