— Посоветоваться — звучит гордо, но я в этом сам дуб дубом. Надо читать, и читать так, чтобы никто не заподозрил наличия у тебя этого предмета… Или, может, вообще рассказать о них королеве?
— Маме?! Я тогда с тобой разговаривать перестану! Совсем!
— Будешь так кричать — мне и рассказывать ничего не придётся. Вот мой совет, Астерия: пока убери ножницы подальше и дай мне ознакомиться с соответствующей литературой. Сможешь потерпеть хотя бы недельку?
— Легко сказать. Это ты развлекаешься на тренировках, а мне приходится пахать, словно какой-то лошади…
— Завтра твой личный праздник, помнишь?
— «Праздник»… — Принцесса изобразила руками кавычки. — Подготовка к балу длиною в жизнь, сам бал… Мне даже передохнуть будет некогда, Элиот.
— О, я обещаю, что этот бал тебе запомниться надолго. — Астерия вперила пристальный взгляд в предвкушающее лицо друга, задав немой вопрос. — Поясняю: меня ждёт череда увлекательных дуэлей с теми, кому противно моё нахождение рядом с тобой.
— Чт… — Глаза принцессы расширились в ужасе, а после она сама произнесла: — Ты никуда не пойдёшь!
— Пойду, моя принцесса, пойду. Ведь стоит мне отступить тут — и меня просто перестанут брать в расчёт как кандидата в защитники. Тем более — чего ты опасаешься? Вызывать меня будут наши одногодки, а уж среди них я далеко не самый слабый…
— Но и не самый сильный! Тебя будут вызывать раз за разом, пока ты не проиграешь — и итог будет тем же, как если бы ты просто не пришёл!
Парень остановился рядом с особенно пышным кустом каких-то цветов и тяжело вздохнул, будто бы собираясь начать объяснять ребёнку нечто, понятное вообще всем.
— Дать бой и достойно проиграть — это не то же самое, что сбежать, Астерия. Я хочу стать твоим защитником, а какой защитник будет трусливо прятаться ото всех опасностей?
— Тебя могут убить…
— Меня могут убить и здесь, посреди этого сада. Или во время очередного похода в город за какой-нибудь мелочёвкой. И что же мне — сидеть в комнате, забравшись под кровать? — Астерия, казалось, только сейчас начала осознавать всю глубину той дыры, в которую шагнул Элиот. — Жить опасно, но это не повод отчаиваться.
Миг — и вот уже Астерия уткнулась лбом в грудь Элиота.
— Ты — мой единственный друг. Я — принцесса, наследная принцесса, но всё равно не могу ничего сделать… Тебе угрожает опасность, но я ничего не могу! Почему?!
Парень опустил обе руки на содрогающиеся плечи принцессы, а секундой позже и вовсе прижал её к себе, принявшись одной рукой успокаивающе поглаживать её по голове. Не то, чтобы этот простенький жест так уж сильно помогал, но Элиот считал, что лучше гладить и говорить, чем просто говорить.
