Поручения были несложные, но почему-то потом непременно повторялись – и не по одному кругу. Чистой воды идиотизм, невообразимый для САШ-23. Рутинная офисная работа медленно катилась по наезженной колее. Часто от меня требовали напечатать документ повторно. Смысла в этом не было никакого, ну разве что просто сохранить копию, которая элементарно снималась с помощью специальных устройств, вот только один нюанс – в 1959-м таких устройств не существовало.
Большую часть времени я корпела над ярлычками для экспонатов. В САШ-23 такие вещи печатались в считаные минуты, если не секунды. Мне же приходилось часами сидеть за машинкой (по ставке доллар в час до вычета налога).
В САШ-23 валюту преобразовали в попытке побороть инфляцию. Однако, по словам родителей, цены от этого только выросли, зато их скромная зарплата не менялась годами. Мизерная ставка (около полцента в пересчете на деньги САШ-23) стала для меня неприятным сюрпризом, но настоящим ударом явилась новость, что после уплаты налогов на руки мне остается каких-то шестьдесят центов!
Произведя нехитрый подсчет, я разрыдалась.
– Мэри-Эллен, все платят налоги, – сухо заметила моя начальница, мисс Харли, и, чтобы утешить, добавила: если проявлю себя с лучшей стороны, в следующем семестре смогу получить прибавку – целых двадцать центов.
Двадцать центов! Смех сквозь слезы.
Впрочем, хоть какая-то практика. «Опыт».
Итак, я превратилась в стажера – в Зоне 9 этот термин имел несколько иное значение, нежели в двадцать первом веке, – накапливала навыки, резюме и совершенно бесполезные рекомендации для последующего трудоустройства. Позаимствовав у Хильды печатную машинку, оттачивала свое мастерство: дело оказалось нетрудным и мало отличалось от набора текста на клавиатуре ноута, которым я занималась с двух лет.
Вскоре я научилась управляться с настоящим чудом техники – офисной моделью ремингтона, весом порядка двадцати пяти фунтов. Огромный черный агрегат со стальными клавишами. Мисс Харли объяснила, как менять старую, пробитую ленту на новую. К слову, ленты оказались двухцветными: сверху черная, а снизу красная. Невозможно было поменять ленту, не запачкав пальцы чернилами, однако я все равно гордилась собой, своим умением схватывать на лету. Вишенкой на торте стало обучение чистке печатающих головок-буковок, чтобы они блестели как новенькие.
Я почти ничего не помнила о суперсовременных гаджетах из прежней, утраченной жизни: о компьютерах, сотовых, планшетах и электронных читалках. Само их предназначение, как и мое пристрастие к ним, стерлись из памяти вместе с образами родителей и друзей. Надо признать очевидное: будь у меня сотовый здесь, в Вайнскотии, кому бы я позвонила или написала СМС? Правильно, никому.
