.
– Имоджен? Ирма? Таких точно нет.
Меня словно током ударило. А вдруг та, кого я ищу, прямо передо мной?
Туман в голове рассеялся. Да, это она. Значительно старше, чем мне почудилось, – примерно мамина ровесница, волосы (русые) спрятаны под белоснежной накрахмаленной шапочкой. В санчасти было холодно, поэтому она набросила на плечи мешковатый кардиган, скрывавший белый форменный халат и бейдж. Но именно эта женщина – медсестра – помогла мне очнуться в первый жуткий час в Зоне 9.
– Вы меня не помните? Мэри-Эллен Энрайт? Вы так по-доброму отнеслись ко мне, когда меня привезли.
Дежурная ответила резко, с безжалостным смешком:
– Мисс, я же сказала, нет. Впервые вас вижу. А теперь вам лучше уйти.
– Но разве вы не Имоджен или Ирма? Умоляю.
– Уходите.
– Ирма Казински… Нет, Кразински.
– Мисс, предупреждаю, если вы не уйдете, я вызову охрану.
Женщина свирепо уставилась на меня. Она сделала ударение на слове «охрана», давая понять, что в действительности подразумевает нечто иное, куда более страшное, – Ликвидация, ЛАД, испарение.
На мгновение я застыла как вкопанная. В дрожь бросало от перспективы снова вернуться в Экради-Коттедж – одной.
– Послушайте, я здесь совсем одна, без друзей, без родных. Меня звали… нет, меня зовут Адриана Штроль, а вовсе не Мэри-Эллен Энрайт. Меня направили… привезли сюда из САШ-23… Может, вам известно, кто я? Умоляю, расскажите.
Лицо Ирмы сделалось непроницаемым. Зрачки сузились, как у слепой. Губы сложились в зловещую ухмылку.
– Мисс, вы бредите. Думаю, у вас жар. Увы, положить вас некуда, санчасть переполнена пациентами с гриппом. Слышали про эпидемию? Вам лучше уйти, пока вы не свалились окончательно. Мисс Энрайт, верно? Когда будете уходить, плотно прикройте дверь. Вам все ясно?
– Умоляю, одно слово, – твердила я. – Хотя бы расскажите, как обстоят дела в САШ-23. Ничего не изменилось? У власти по-прежнему отдел госбезопасности и президент? Армию не расформировали, войны за свободу продолжаются? Может, вам что-нибудь известно про моих родителей – Эрика и Мэделин Штроль? Мы живем – точнее, жили – в Пеннсборо, Нью-Джерси. Пожалуйста, не прогоняйте меня, мне так одиноко.
Ирма рассвирепела:
– Мисс, вы оглохли? Что непонятного?
С языка чуть не сорвалось «всё», однако я не осмелилась возразить и покорно направилась к выходу из санчасти, плотно прикрыв за собой дверь. Но, несмотря на боль разочарования и обиду, грела мысль, что медсестра Ирма – та самая, что выхаживала меня в первые часы пребывания в Зоне 9, – действительно отнеслась ко мне тепло: она не доложила властям о злостном нарушении Инструкций.
