С трудом протиснувшись в люк, из салона вылез переодетый Илья, уже в спасике и страховке. Огляделся вокруг и обратился к нам:
− Идём прежним курсом, пока ветер не стихнет! Грот смайнать не выйдет. Движок не заводится.
Кажется, мы попали… В неверном свете лампочки дизель блестел металлом и шаровой краской. Он выглядел как новенький, только почему-то не хотел заводиться. Масло, тосол, напряжение на свечах – всё было в норме. Из топливного шланга исправно текла соляра.
После третьей попытки завестись Илья прекратил издевательство над усопшим, и в салоне воцарился траур. Молчание прервал Димон, весьма нетактичным образом. Он отодвинул в сторону Илью, хряпнул на пайолы увесистый ящик с инструментами, витиевато выругался и расстелил возле движка чехол от стакселя.
− Димыч, эй, Димыч! А что ты делать собираешься? – робко спросил Илья.
− Позагорать тут решил, гы! – Димон подмигнул ошарашенному Илье – Двигло смотреть, вот чо! Не боись, хуже не будет, ибо некуда!
− А ты – ты можешь?
− Да чо там мочь? Мой движок, хочу – разберу, хочу, велосипед соберу.
− Интересно… – богатая событиями ночь начала сказываться. Илью тормознуло.
− Раз стоишь, фонарик возьми, посветишь.
Ветер, уже не штормовой, но пока еще сильный, продолжал мчать нас в ночь. Я согрелся в спасике, и даже решил привестись ближе к ветру, чтобы не улететь уже совсем в Турцию. Мало-помалу у меня начало получаться, и «Пеликан», хоть и кренясь, нёсся уже в галфвинд почти строго на восток. В салоне мерцала лампочка и сквозь шум ветра доносились спокойные нотки разговора. Время от времени оттуда взблескивал случайный фонарь, я жмурился, чтобы сохранить ночное зрение, и продолжал вести тримаран по компасу и ветру. Луна поднялась, прошла зенит, всё больше хотелось спать. Когда небо по курсу начало светлеть, внизу подо мной что-то фыркнуло, зарокотало, и в морской ветер вплелась дымная струя. Наружу, обтирая руки ветошью, вразвалочку поднялся Димон. Огляделся, сплюнул за борт:
− Откапиталили они дизель… Шоб их самих так в морге капиталили! Всего ремонта – одна покраска.
− Ты что, его починил?
− Починить не починил, но от говна очистил. Ага, Илюха тоже завис.
Он заржал.
− Пять лет в МАИ – это вам не хухры-мухры! – посмотрел на обалделого меня и ухмыльнулся – А ты чо думал, я – дитя Больших бульваров?
С работающим дизелем мы смогли зарифить, наконец, грот, привестись максимально круто к ветру и продолжить путь на северо-восток. Где-то там, за розовеющим горизонтом, нас ждало Азовское море.
