— Жить будешь, красавица, — хмыкает. Объятья крепчают, но уже не за тем, чтобы удержать.
Меня вводит в заблуждение последняя фраза. В царстве мертвых звучит не лучшим образом.
— Что?..
Незнакомец широко мне улыбается: у него белые, идеально ровные зубы. И прижимает к себе, с радостью встречая то, что не требую одежды.
— Жить будешь, говорю, — повторяет он, пробежавшись пальцами по моим волосам, которые, как потом выяснилось, его главный фетиш, — умрешь позже.
Что?..
— Я прыгнула?..
— Прыгнула, — сапфиры, в которые смотрю, темнеют. Как небо перед грозой затягивается тучами, так они злобой. На меня. Крайне ощутимой.
— И разбилась… — уверяю нас обоих.
— Не так, чтобы нельзя было собрать. Туман все излечит.
Смеху подобно, ей богу… что за представление? Или это нечто вроде испытания для новоприбывших? Как издевательство в младшей школе над новенькими.
— Ты собрал?
— Я.
Сумасшествие. Чистой воды сумасшествие. В Аду еще больше безумие, чем на земле.
— Я умерла.
— Нет.
— Я умерла — я прыгнула, — убеждаю саму себя. Точно помню, как летела мимо фонарей моста, как они мелькали. И какими холодными были перила, каким твердым асфальт… и сигнал машин, испуганные крики… прыгнула, да. Точно.
— Ты прыгнула, но не умерла, — переиначивает мужчина, — мне никак нельзя было этого допускать.
— То есть, это не Ад?
Его пробивает на смех — мы смеемся по очереди. Только он красивее, гортанным, истинно мужским голосом. Даже я не могу сдержать улыбки от такого великолепия.
— В Аду куда жарче, чем здесь, — он обводит взглядом небольшую комнату, где мы находимся. И я с удивлением, которого не передать словами, вижу не снег, а белый пол, чувствую не холод, а раскрытое окно, и уж точно снежинок не было… даже намека.
Зато рубиновый перстень на месте. На бледной коже мужчины он выделяется просто бесподобно.
— Мне снилось…
— Не снилось, — он уверенно качает головой. Щелкает пальцами, наглядно подтверждая то, что говорит, и крохотный клубочек тумана, что излечил меня, появляется в воздухе. Парит над его ладонью. Той, что с камнем.
— Не может быть… не может… — я жмурюсь, тщетно стараясь прийти хоть к какому-то пониманию ситуации. Больше похоже на цветной сон, чем на загробную жизнь. Неужели я действительно жива? И прыгнула я во сне, лелея подобную надежду? Неужели новый день все-таки настал? Он засосет меня… и мне придется снова думать, как его пережить.
— Тихо, — мои порывы вырваться, мои отчаянные бормотания спаситель словно бы не замечает, — тебе понравится то, что я предложу, Изабелла. Ты не пожалеешь, что осталась жива.
