Эдварду вдруг кажется, что они здесь лишние.
Такое… единение. Ему нельзя мешать. Ни в коем случае.
Он подталкивает еще сонного, недоумевающего Эммета назад, к лестнице, однако отец рушит их планы. Выглянув в коридор поверх макушки Эсми, прищуривается.
— Доброе утро, мальчики.
Миссис Каллен, ухмыльнувшись, отстраняется от супруга. Тоже смотрит в коридор.
— Привет, мои зайчики, — она приветственно машет им деревянной лопаткой, которой помешивает содержимое кастрюли, не скрывая радости по поводу того, что их видит, — как спалось?
Эммет, первым сделавший шаг вперед, оказывается подхвачен Карлайлом. Тот удобно усаживает сына на своих руках, как и повелось, целуя его лоб. Мальчик смущенно посмеивается, приникнув к папе всем телом. Ему еще не слишком спокойно, но… куда лучше. Когда Карлайл первый раз взял Эммета на руки, тому казалось, что будет одно из двух: либо «дядя» убьет его, либо сделает так больно, что Эммет умрет сам. От слез.
Но то, с какой лаской в страшные ночи отец утешал ребенка, доказали ему, что от Карлайла исходит защита, а не угроза.
И не только ему.
Эдвард, когда мистер Каллен бросился защищать его перед цыганами, тоже это понял.
— Привет-привет, — Эсми, заметив, что муж занят, подходит к старшему сыну сама. Немного наклоняется, чтобы приобнять его, — какой ты молодец, Эдвард, что спустился сейчас. Мы как раз собирались вас будить. Завтрак ждет в духовке.
— Запеканка? — с тихой, но пробивающейся наружу надеждой зовет Эммет.
— Именно, — Карлайл, хмыкнув, удобнее перехватывает сына, — и чай.
— Черный?
— Черный, — мужчина гладит волосы своего Медвежонка, успокаивающе ему кивая.
— У меня есть для тебя зеленый, — приникнув к уху Ксая, заговорщицки докладывает Эсми. Чмокает, позволив себе это, его висок, — устраивайся поудобнее. Садимся за стол, мальчики.
И семейное утро, рождественское, начинается.
Добрый, не жалея, отрезает братьям по большому куску ароматной творожной запеканки. Жестом фокусника он поливает ее клубничным сиропом из тюбика, а рядом кладет ложку сметаны. Когда-то давно Карлайл служил в русском посольстве, куда надеется вернуться однажды вновь. Там ему и попало на глаза это кисломолочное угощение, что принято есть в России… буквально со всем.
— Приятного аппетита, — вежливо желает мужчина, усаживаясь на стул рядом с детьми.
— Спасибо, — так же вежливо отвечает Эммет, стараясь как можно четче выговаривать буквы.
Похоже, только теперь до конца ощутившая всю прелесть этого утра Эсми смешливо ерошит его волосы, присаживаясь на свободное место.
