В этот раз спрятаться он не пытается. Рвано вздыхает. И ещё. И ещё.
— Я не знал, что делать. И не знаю сейчас. Они её даже не похоронили как следует — нечего было. Жизнь оборвалась — а виновных нет. Жизнь оборвалась — а никто не наказан. Я лично знал Жаннет, она играла с Мэлани…
— Это было причиной, верно?
— Это было выходом. А тут ты… помешала. Зря выкинула пистолет. Мне с таким трудом удалось получить лицензию и купить его! Это, между прочим, два месячных оклада.
— А как же твоя дочь? — пробует зайти с другого фланга Белла. Чуть ощутимее обнимает мужчину. — Ты хочешь, чтобы она тебя забыла?
— Она и так забудет. Мы видимся раз в восемь месяцев, — он тяжело вздыхает. Жмурится.
— Но ты же её любишь.
— Конечно люблю, — Эдвард с готовностью кивает, поджимая губы. — Но ей будет лучше без такого отца. Ничего, кроме как подкидывать цветные шарики и мазаться белой краской я не умею. Жалкий клоун…
— Дети обожают клоунов.
— А она их боится.
Белла немного высвобождается из его объятий. Немного отстраняется. Садится на самый край колен.
— Эдвард, тебе стоит попробовать показать ей, что они не страшные. И не тоскливые. Что они — потрясающие, — уверенно шепчет она. А потом неожиданно краснеет, — ну, клоуны…
— Не всем так кажется, — отрицает он, недоверчиво поглядывая на девушку.
— Мне — кажется, — она робко улыбается. И эта улыбка заставляет внутри мужчины что-то вздрогнуть. Искренностью заставляет.
— Ты недавно вытащила из рук клоуна пистолет. О какой веселости может идти речь?
— Мы все можем запутаться и попытаться… избавиться, уйти от проблем. Но они никуда не денутся, пока с ними не разобраться.
Он внимательно её слушает, ловя себя на том, что осмысливает каждое слово. Впервые кого-то слушает. И вещи, вроде бы глупые и очевидные, и слова банальные — но слушает. С упоением даже. Вот уже неделю планировал и затыкал уши на любой посторонний звук, а тут… так и бывает, когда все планы летят к черту?
— Тебе надо встретиться с женой и поговорить. Вы найдете компромисс, и ты сможешь чаще видеться с дочкой, — тем временем предлагает Белла. Сама себе удивляется. И своей находчивости.
— С Алисией-то? Компромисс? — Эдвард фыркает. Но что-то в этих словах приятно греет. Мэлани рядом. Мэлани — вместе. И навсегда.
— Мне кажется, — Белла смущенно теребит прядку каштановых волос, глядя на него сквозь свои густые черные ресницы, — что ты из-за одиночества решился сделать… это. И если бы был кто-то, кто мог послушать, кто мог успокоить… Жаннету не вернешь, Эдвард. В её гибели ты не виноват. Этот вопрос можно решить, посоветовавшись с хорошим адвокатом. Я уверена, вы найдете достойный план действий. И твоя дочь будет в порядке.
