— Мрачноглаз, — позвал Альвик.
— Что?
— Бумаги в книге. «Искусство красивых слов». Синяя обложка, пятая полка сверху, — убито проговорил Альвик. — Прошу тебя, Мрачноглаз, попроси за меня Эрнеста. Мне нельзя в тюрьму, мне нужно заботиться о дочери и жене. Прошу тебя! — его голос взлетел едва ли не до писка.
Юстициар, вяло кивнув, подошёл к выпотрошенному книжному шкафу. Из горы книг на полу он вытащил единственную книгу с синей обложкой. Открыв её, он пробежался по буквам. «Заказано», «уплачено», «выручено».
Удовлетворения не было — лишь тусклая, слабая радость по поводу того, что это всё закончилось.
— Хитро, — Баэльт показал Мурмину книгу. — Большая часть стражи вовсе не умеет читать. Увидев такую книгу, они не отличат её от любой другой.
— Мало кто отличит, — заметил Мурмин. — Буквы есть буквы.
— А я думал, ты умный, Альвик, — разочаровано проговорил Баэльт. — Оставлять бумаги после такого дела?
Альвик Тортоде молчал, опустив голову. Он не походил на слабого, сломленного и плачущего. Скорее, он походил на человека, который пытается пережить какое- то серьёзное горе. И переживает. И переживёт.
Баэльт покачал головой, удобнее перехватывая книгу.
— Мурмин, вели ребятам сворачиваться. Пусть забирают его, — он кивнул подбородком в сторону Альвика. — И пусть опечатают дом. Эрнест сказал — конфискация имущества. И намекни этим идиотам, что для них же лучше передать всё найденное в тайниках под учёт.
Когда он выходил из комнаты, Альвик лишь легонько кивал головой.
Пока он спускался по лестнице, он слышал рёв Мурмина и топот тяжёлых сапог. Они сомнут дорогие ковры, эти сапоги. Они оставят немало царапин на изящном паркете. Они пнут дорогущую вазу.
Наконец, в широком и мрачном зале первого этажа, перед ним столпился десяток стражников.
— Бумаги найдены, — проскрипел Баэльт, даже не заботясь о приветливом виде. — Вы свободны.
— Как только опечатаете дом и распределитесь по времени, кто когда будет тут дежурить, — поправил Мурмин, складывая огромные руки на груди.
Стражники зароптали, и Мурмин тут же продолжил:
— Дежурные получат надбавку. Всё понятно?
— Всё понятно, сержант, — кивнул один из них. Кажется, весь десяток остался доволен таким раскладом.
— Вот и отлично, — улыбнулся им Мурмин, открывая дверь перед Баэльтом и предлагая тому первому сделать шаг под струи дождя. — После вас, господин юстициар.
На улице, несмотря на дождь, было полно людей. Над плотной толпой поднимался раздражающий шум.
