Но страх разоблачения, появившийся после первого доноса, навсегда поселился в сердце этого человека. И даже столь необходимые пятьдесят рублей, ежемесячно поступавшие из Департамента полиции, и еще столько же к православной Пасхе, не заглушали тревогу.
К счастью для Азефа, расследованием невыгодных для него слухов никто серьезно не занимался. К тому же соратники постоянно менялись. Одни бросали учебу и уезжали, другие оканчивали политех и тоже отбывали восвояси.
Прибывали новички, становились на казавшийся им романтическим путь революционеров и с восторгом слушали речи старших товарищей, проникнутые пафосом борьбы против загнившего царизма. Азеф предпочитал отмалчиваться.
Он времени не терял: изучал электротехнику, русский язык и литературу, философию, историю. Поразительно быстро он научился грамотно писать и полностью избавился от местечкового произношения.
Однажды случилась новая крупная неприятность, которая могла бы сломать не только карьеру, но и жизнь Азефа.
В Карлсруэ появился новенький студент-украинец, ему было семнадцать лет, а его фамилия была Коробочкин. Он был сытенький, чистенький, ровненький, с румяной мордашкой и глазами, сиявшими наивностью и молодым счастьем.
У него были хорошие рекомендации от социалистов Киева и Харькова. По этой серьезной причине новичок был приглашен в пивнушку. Когда Коробочкин явился туда, студиозусы гуляли уже вовсю.
Малость захмелевшие товарищи приняли его тепло, всем хотелось знать свежие новости с родины. Все желали новичка посадить к себе поближе, налили шнапса. Юделевич обнял гостя:
— Познакомьтесь, это Люба Менкина, а это, рядом, ее друг и душа общества Евно Азеф.
Азеф, добродушно улыбаясь, поднялся со стула.
Коробочкин, словно увидал прокаженного, отпрянул:
— Евно Азеф?
У Азефа внутри все похолодело. Меерович с удивлением спросил:
— А почему это вас удивило?
Азеф, стараясь скрыть волнение, улыбнулся:
— Моя слава так велика? — и протянул Коробочкину руку. Пухлая ладонь осталась висеть в воздухе.
Коробочкин сжал губы, подбоченился и вдруг нервным срывающимся голосом крикнул:
— Товарищи студенты! Знаете ли вы, что этот самый Азеф, — ткнул пальцем тому чуть не в глаз, — гнусный предатель? Именно он донес на группу социалистов в Ростове-на-Дону, именно он регулярно извещает Департамент полиции обо всем, что у вас происходит. Например, о том, что вы месяца два назад читали Кропоткина и Бакунина. Было это или, может, нет?
