Когда до собравшихся дошел смысл слов Барроу, в толпе послышались удивленные восклицания. Разумеется, никто из них не знал, что Грейс никогда бы не предала нас. Я знал: нам нечего опасаться на этот счет, но мои подопечные не знали. Они вверили мне заботу о своей безопасности, и сейчас им казалось, что я бросил их на съедение хищникам.
Ноги сами понесли меня вперед. Я подошел к Барроу почти вплотную, обжигая его взглядом.
– Барроу, ты сам не знаешь, о чем болтаешь. Так что закрой-ка лучше рот. Уровень опасности для нас такой же, как и неделю назад. Ты затеваешь смуту, которая нам совершенно не нужна. Не усложняй себе жизнь и не выставляй себя конченым идиотом.
Он презрительно скривился. С губ Барроу сорвался едва слышимый язвительный смешок:
– Ты всего-навсего мальчишка.
– А ты трус. Наскакиваешь на меня в присутствии тех, кто вообще ничего не знает, – бросил ему я и холодно рассмеялся, вскинув голову.
Мне не верилось, что Барроу дойдет до такого.
– Кто ж в этом виноват? Разве люди не должны знать, что замышляет их лидер?
Судя по ропоту в толпе, у Барроу имелись сторонники. Меня охватила ярость, да такая, что потемнело в глазах.
– Люди должны знать, что я обеспечиваю их безопасность, – твердо произнес я. – Это самое главное.
– И все-таки, почему ты ее отпустил? Наскучило трахаться?
Разум не успел переварить услышанное, но реакция тела была мгновенной. Правый кулак взметнулся в воздух и шумно ударил Барроу в челюсть. Не устояв на ногах, Барроу отлетел на два шага и шлепнулся на землю. Жгучий гнев заглушил боль в содранных костяшках. Выплеск ничего не дал; я продолжал кипеть от гнева, натужно выдыхая. Перед глазами мелькали странные вспышки. Я заставил себя повернуться и отойти от распластанного Барроу.
Презрительный смех мгновенно заглушил в толпе возгласы удивления и перешептывания. Люди затихли. Я шел не оглядываясь, понимая: стоит мне обернуться, и я снова ударю Барроу.
– Не торопись, Хейден! – крикнул он мне.
И сейчас, валяясь на земле, он ухитрялся говорить с тем же насмешливым презрением.
Я тяжело вздохнул, закрыл глаза, приказал себе успокоиться и только потом обернулся. Изо рта Барроу текла струйка крови, а на подбородке красовалось ярко-красное пятно. Теперь он сидел, с мрачным изумлением глядя на меня.
– А ты не хочешь рассказать своим подопечным самую увлекательную часть этой истории? – спросил Барроу.
Чувствовалось, все это доставляло ему извращенное наслаждение. Я застыл на месте. Сердце бешено колотилось. Легкие, судя по ощущениям, превратились в лохмотья.
