А ведь он тоже мог отправиться на «Выносливом»!
И ему вдруг представилось, как он гордо и радостно вышагивает рядом с отцом по пустынным тротуарам города, торопясь к порту… Представил и… безудержно разрыдался, зарывшись лицом в подушку. Слезы облегчили его; он тяжело вздохнул, вытянулся на спине и подумал о поездке в Марсель, которая займет у него почти целый день. Припомнились ему и слова отца: «В общем, сынок, все идет как по маслу».
— Ну и дурак я! — разозлился он на самого себя. — Нечего было и реветь!
Он погасил свет и моментально заснул. Снилась ему тетушкина лавочка и громадный стол, заваленный газетами и журналами…
Грохот грузовика, промчавшегося по улице, разбудил Мило. Он взглянул на будильник: без четверти шесть. И тут же вспомнил об отце, о «Выносливом»… Интересно, снялось ли с якоря судно? Может, еще и нет? А если сбегать посмотреть? У него заколотилось сердце. Минут пять он колебался, потом, не раздумывая больше, вскочил, лихорадочно оделся, натянул на растрепанные волосы свой маленький баскский берет и, крадучись, чтоб никого не разбудить, выскользнул из комнаты.
Внизу, в зале, он наткнулся на Андриенну, которая собиралась подметать пол и поэтому составила стулья на столы.
— Доброе утро, Андриенна! — поздоровался с нею Мило. — Побегу посмотрю, ушло ли папино судно.
— Что ж, посмотри. Может, и успеешь, — ответила служанка.
Мило выскочил на улицу. Заря едва занималась, воздух был свеж и прохладен. Мальчик помчался вперед и через десять минут был уже на набережной, как раз на том самом месте, где еще вчера покачивался «Выносливый».
Судна на месте уже не было, но вдали, в розовеющем утре, Мило разглядел высокие мачты парусника; со стороны реки он услышал тарахтение мотора и жесткий характерный скрип талей, поднимающих паруса. Он добежал до края набережной и увидел в сотне метров от себя «Выносливого», который медленно удалялся, раздув на свежем бризе свои кливер и марсель. До чего же он был прекрасен и величествен, этот корабль-красавец! Но — увы! — скоро его заслонили высокие борта пакетботов, теснившихся на реке.
Мило долго следил за исчезающей полоской мачт, а потом, почти успокоенный, вернулся в гостиницу.
«Скоро и мне надо трогаться в путь, — подумал он. — Я пришел как раз вовремя!»
