— Да ладно... Не бес...
— Я те дам «не беспокойся», черномазая твоя рожа! — грозно сверкал глазами Семён Андреевич. — Врезать бы те плёткой по нужному месту, тогда знал бы, как ограды ломать да коней губить! Вишь, — указал кнутовищем на лошадь. — Ногу поранил! А ежли в поход? Делай ограду, сучье племя! — замахнулся кнутом на приезжего.
Демьян Шумахов (это был он) отшатнулся:
— Да изделаю я щас твою ограду! Хватит кричать! Я от князя Александра Ивановича.
— И что князь? — смягчился боярин.
— Скоро сам будет.
— Ладно, встречу, — важно кивнул Семён Андреевич и, уже не так важно, добавил: — У-у-у, паршивец касожский!
Демьян привязал коня. Из оружейной избы вернулся Иван и помог младшему Шумахову починить ограду.
— Чтой-то не пойму, почему злой нонче Семён Андреевич, — удивлялся Иван.
— Да к нашему Святославу Ивановичу гости приехали, князья Олег Ростиславич Воргольский и Мстислав Михайлович Карачевский, — пояснил Демьян. — И сюды пожалуют на охоту — вот боярин и лютует. Не хочет ударить в грязь лицом. А, вона и князь Александр Иванович!
Из-за кустов матырского леса показалась небольшая дружина князя Александра.
— Всё готово к охоте, Семён Андреевич? — ещё издали закричал он.
— Готово-готово, Александр Иванович! — бросился навстречу боярин.
— Пойдём-ка в сторонку, Иван, — предложил Демьян. — Не будем мешать, понадобимся — кликнут.
Солнце уже высоко висело над макушками сосен. На небе ни облачка. Из огненного жерла светила падали жгучие лучи, от которых никли и вяли трава и листья на деревьях. Всё живое старалось спрятаться от жары, и князь, боярин и дружина ушли в лесной терем. Иван с Демьяном распахнули кафтаны и рухнули под густой куст на мягкую траву. Демьян сладко потянулся, Иван прилёг на бок, подложив кулак под щёку.
— Эх, Ванюха! — расслабленно зевнул Демьян. — Сорвалось нынче у меня сватовство. Женить меня дед собрался.
— И на ком же?
— Да прям в точку старик попал. На ком я хотел, ту и сватать будем. Марью Дымареву.
— И почему ж не посватались?
— Да разбудил меня дед, когда ишо петухи не трезвонили, начали собираться — а тут тиун[41] Святослава Ивановича заявляется. Князья, грит, из Воргола и Карачева приехали, ты, грит, шустрый, касог, будешь посыльным. Дед насчёт сватовства и прикусил язык, против тиуна Агафона не попрёшь. Вот меня сюда и прислали.
— Да не горюй, Дёмка! — махнул рукой Иван. — Хомут на шею надеть ишо успеешь. А охота седни будет знатная. С месяц назад выследил я за Матырой медведя. Матёрый зверь. Из муромских лесов, видать, припожаловал. Я все его повадки уже знаю. Поведу князей на медвежью потеху.
