Антон знал: если отец будет ругать их за что-нибудь, то ему достанется больше всех, да еще и с домашней добавкой. А там еще и мать… Не будет, одним словом, ничего хорошего.
Вот отец положил ручку, которой писал, поглядел в окно, встал. Ребята с облегчением вздохнули. Еще ничего не прояснилось, но если председатель встал, то, наверное, займется, наконец, ими, скажет, зачем вызывал и, если надо, отвесит каждому его долю.
— Зачем пришли? — обратился он к ребятам. — Чего молчите?
— Звали нас, — выступил вперед Яшка.
«Ему что, Яшке, — подумал Антон, — у него здесь отца нет, тот живет где-то в Киргизии. Чего ему бояться. А со мной никто не знает, что будет».
— Да, звал, — подтвердил председатель. — Приехал из района, а тут новостей мешок. Ветряк сгорел. Дед Кравец чуть живой. Всякое говорят, — председатель помолчал. — Вы что делали на ветряке? Отчего пожар случился?
Этих вопросов никто не ожидал. Ходили играть, а потом… Встречаются же такие неинтересные ситуации. И вопрос ясен, и обстоятельства ясны, а ответ в горле застрянет, и никак его оттуда не вытолкнешь. Все тебе понятно: ты ни в чем не виноват, а вот, поди, попробуй докажи, так оно было или не так, правду ты говоришь или, как все трусы, выкручиваешься.
— Ветряк не шутка. Кормилец. Работать работает, а есть не просит. А дед Кравец для колхоза, считай, сокровище. Вечный труженик. Такого мельника днем с огнем во всей округе не сыщешь.
Переглянулись ребята: «Ну, кто ответит?» Яшка почему-то отступил. Тогда и собрался с духом Антон:
— Папа, мы ничего не делали.
— Ты помолчи, с тобой разговор особый, — остановил Антона отец. — Ну, скажи ты, Пухов.
Васька зарделся до ушей. Не ждал он, что ему придется держать ответ. Он был и ростом пониже, чем другие, и бойкостью не отличался. На него никто и внимания не обращал в серьезных делах.
Пухов решил оправдать доверие председателя:
— Это я все натворил, дядя Грицько.
— Как это натворил? — переспросил его председатель.
Васька стушевался. «Неужто перестарался?» — подумал он и приготовился к худшему. Замолчал, но тотчас же решил все исправить.
— Поджигал не я, но вина моя, — скороговоркой выпалил Васька.
«Это отец приучил его брать вину на себя», — подумал Антон.
Председатель поинтересовался, кто же поджигал?
Тут уж не вытерпел Сережка:
— Чего он мелет? Гроза в ветряк ударила!
— Конечно, гроза, — с радостью согласился Васька. — Только мельник побежал меня спасать, и так вот с ним вышло.
Председатель неожиданно для всех улыбнулся. Глупыши, мол, сами на себя наговаривают.
